Прошел год с начала российской военной операции в Сирии. Итоги российского присутствия
За год с начала российской военной операции мира достичь не удалось. Но есть серьезное продвижение, серьезные результаты.
Если бы не Россия, режим Асада пал бы еще в прошлом году. Ни о каком приходе к власти цивилизованной оппозиции там говорить уже не приходилось. Сирию захватили бы радикалы, «Исламское государство». Под его контролем и так уже треть Ирака. Была бы и Сирия.
Удалось восстановить боеспособность сирийской армии. Она провела несколько успешных операций. Освобождена Пальмира, окружен город Алеппо. Террористов потеснили на севере Сирии. Существенно ослаблена экономическая база террористов. Нефть у них еще есть. Но теперь они гонят ее дальними коридорами через Ирак.
Наша армия продемонстрировала свои возможности и новую технику. Авиация, крылатые ракеты. Знаменитые пуски с Каспийского моря, из Средиземного моря с подводной лодки за многие сотни километров от целей. И точное поражение целей в тылу террористов.
Россия приобрела статус главного игрока в регионе. Когда одного американского генерала спросили, что надо сделать, чтобы объявить в Сирии бесполетную зону, он ответил: «Объявить войну России». Что конечно невозможно, и вытеснить нас оттуда уже нельзя.
Россия сегодня главный переговорщик в этой обширной зоне. Только Россия может разговаривать со всеми умеренными сторонами конфликта. А США, наоборот, потеряли статус первой скрипки. Громко объявленная операция в Ираке против «Исламского государства» провалилась. Мосул взять не удалось. Бои за Рамади и Фаллуджу длились месяцами и привели к громадным потерями иракской и курдской армии, при том, что превосходство в технике было тотальным. Как сказала Мария Захарова, официальный представитель российского МИДа, Вашингтон находится на грани истерики.
Теперь о проблемах. Поставки вооружений исламским боевикам. Мы говорили об этом в репортаже в начале программы.
Не удалось достичь прочного соглашения с американцами. Они никак не могут отделить хороших террористов от плохих. Не могут, потому что у них нет ясной стратегии. А принять российскую стратегию они не готовы.
Наконец, как это всегда бывает во время гражданских войн, люди втягиваются в войну. Война становится их жизнью. А кто-то зарабатывает на войне. Война стала нормой для очень многих, и в Сирии, и в Ираке, и на курдских территориях. Сломать психологию войны не легче, чем одержать победу в битве.
Но, несмотря на эти проблемы, шансы на разрешение этого конфликта остаются.
Несмотря на то, что год с начала незаконченной военной кампании не является сколько-нибудь значимой датой, тем не менее, как минимум для одного закономерного сравнения эта формальная годовщина может быть весьма полезной. Накануне нашего появления в Сирии американская коалиция, состоящая из без малого семи десятков государств, вот уже более года якобы воевала с террористами в регионе. Результатом этой неравной борьбы стал захват исламистами существенной части Ирака и почти всей территории Сирии. Итак, за год с лишним, стараниями американской коалиции, на землях, перешедших под контроль террористов, оказалось свыше 10 миллионов человек. А за минувший год, при помощи наших вооруженных сил, удалось очистить от боевиков территории с более чем четырехмиллионным населением.
«Очень быстро стало очевидно, что чудес не бывает. Невозможно армию, которая практически в последний год тяжело оборонялась, было сразу превратить в наступающую, высоко дисциплинированную армию. Невозможно было сходу остановить и перемолоть эти огромные ресурсы, которые находились в руках исламистов. И следующие примерно 9-10 месяцев Россия на своих плечах несла самый тяжелый груз этой войны, груз по переламыванию ситуации, по перемалыванию вот этого всего исламистского отребья. И фактически Россия вот своими крыльями прикрыла Сирию», - считает заместитель главного редактора газеты «Завтра», военный эксперт Владислав Шурыгин.
Возможности сирийской армии и сейчас все еще очень ограничены. Но тогда, год назад, главной задачей России было не допустить ее окончательного разгрома и скатывания ситуации в регионе в хаос, который бы уже не контролировал никто. Важно было остановить беспрепятственное продвижение боевиков к Багдаду в Ираке и к Средиземному морю в Сирии. Необходимо было параллельно решить огромное множество задач при отсутствии соответствующего опыта, ведь после развала Союза, наша армия еще не принимала участия в столь масштабных операциях так далеко от российских границ.
Представьте себе: одновременно создание военной базы, сложнейшая логистика, оперативная поддержка отступающих и деморализованных сирийских войск, работа авиации в неизвестной местности со сложным рельефом, близость мягко говоря недружественных границ и все это в условиях беспрецедентного внешнего давления и информационной войны, начавшейся против России с первого дня наших активных действий на сирийском фронте.
«Конечно же, позиции России в мире радикальным образом изменились, мы продемонстрировали свои возможности как страны мощной, влиятельной, как страны с самыми передовыми технологиями, в данном случае военными технологиями, но и как страны с высочайшей политической, социальной, гуманитарной ответственностью за кризисность ситуации. Потому что Россия в Сирии это не только боевые действия наших Воздушно-космических сил. И честь, и хвала нашим военным! Но это и масштабные гуманитарные операции, это культурные акции — одна Пальмира чего стоит, ну и, разумеется, это перелом, собственно, в антитеррористической операции. Мы говорим сейчас о том, что, возможно, в ближайшее время будет освобожден Алеппо. А еще год назад никто даже не помышлял об этом», - отмечает председатель Комитета Совета Федерации по международным делам Константин Косачев.
Первые же месяцы операции стали наглядным свидетельством того, насколько изменились наши вооруженные силы за последние годы. Военные эксперты на Западе, в начале операции ерничавшие над тем, удастся ли России на своей допотопной технике вообще добраться до Сирии, вынуждены были сначала прикусить губу, а через какое то время и вовсе констатировать появление «русского чуда».
«Возрождение российского ВПК было продемонстрировано наглядно. Редко какая авиационная система нынешняя — как и американская, так и европейская — способна выдержать такие нагрузки, какие выдерживали российские самолеты. 45 самолетов совершали до 70 вылетов в день со сменными экипажами. И при этом не было практически отказов техники, отказов двигателей», - отмечает военный обозреватель портала "Взгляд.ру" Евгений Крутиков.
Но этим список неожиданностей не ограничивался. Российские крылатые ракеты «Калибр», запускаемые с воздуха, с воды и из-под ее поверхности уже заставили западных военных стратегов по-новому взглянуть на свои собственные реальные возможности и в том, что касается перспектив системы ПРО, и в том, насколько неуязвимы их авианосные группировки в мировом океане.
При этом действия России в Сирии с самого начала были абсолютно законными с точки зрения международного права. В отличие от всех участников конфликта мы находимся в Сирии по приглашению и в соответствии с просьбой ее законных властей. Кроме всего прочего, это позволяет России действовать максимально открыто и последовательно. И тут вдруг выяснилось, что российская армия обладает образованным офицерским составом, способным в сложной обстановке не только грамотно взаимодействовать со своими западными коллегами, но и вести результативные миротворческие переговоры с враждующими группировками в условиях полного хаоса гражданской войны.
Симфонический концерт в освобожденной Пальмире продемонстрировал миру умение современной России максимально зрелищно фиксировать свои реальные военные достижения в мировом информационном поле. Ведь мир хорошо помнил, с чем еще год назад были связаны античные руины Пальмиры.
«Один из очень важных результатов проведения операции в Сирии российскими частями, в том числе и ВКС, заключается в том, что ИГИЛ и прочие людоедские группировки уже где-то через 5-6 месяцев после начала операции в Сирии Российских войск, прекратили какие-либо масштабные казни пленных и прочие акты устрашения. Потребовались всего одна-две операции возмездия. Большинство лидеров — и политических, и военных - ИГИЛ покинуло территорию Сирии», - отмечает Евгений Крутиков.
К несчастью, не обошлось без потерь. За год мы потеряли 19 человек. Все мы помним, что первые жертвы были вызваны истерикой Турции, неожиданно для себя осознавшей то, насколько изменилось все в регионе менее чем за месяц с момента начала нашей операции в Сирии. Явка турецкого президента Эрдогана с повинной стала доказательством того, что не только военные, но и дипломатические успехи России в регионе менее чем за год стали необратимыми.
«Прежде всего, Россия уже уничтожила саму концепцию безнаказанности этой войны, в течение последних трех лет навязывавшуюся джихадистами и теми, кто за ними стоит. Теперь они утратили инициативу. Война трансформируется в подобие позиционной, а для них это фатально. Сделав это, Россия продемонстрировала миру, что Соединенные Штаты и их союзники больше не в состоянии разрушить Сирийскую Арабскую Республику, просто прибегнув к помощи джихадистов», - отмечает публицист, политолог (Франция) Тьери Мейсан. -
Итак, избавиться от Ассада, а вместе с ним и от необходимости решать сирийскую проблему путем переговоров, больше не представляется возможным, во всяком случае, с помощью боевиков. Силы ИГИЛ и сопутствующих ему исламистских военизированных структур, среди которых и те, кого Соединенные Штаты называют умеренными, находятся сейчас в тяжелом положении. Группировка боевиков, сосредоточенная сегодня в Алеппо, это, пожалуй, крупнейшие боеспособные соединения, оставшиеся в распоряжении террористов. Если они будут уничтожены, то возможность реанимировать как сам ИГИЛ, так и множество банд, поддерживаемых из Вашингтона, устремится к нулю. Такая перспектива уже подтачивает все устоявшиеся в регионе союзы как явные, так и тайные.
Теоретическая вероятность потери не только активных рычагов влияния, но и всех ключевых союзников в регионе уже породила ту беспрецедентную истерику Соединенных Штатов, которую мы наблюдали всю последнюю неделю. Не мы назвали США противниками, а они нас. Что ж! Элементарная логика подсказывает, что если наши действия уже заставляют противника так нервничать, значит, то, что мы делаем, правильно.
Радикальные исламистские группировки в Сирии остаются серьезной силой. Здесь, конечно, не помешала бы реальная деятельная коалиция с американцами. А они, как мы видим, не только не хотят действовать вместе с сирийской армией, вместе с нами против основных сил боевиков, но даже помогают некоторым силам. По-видимому, американцы и не хотят стабилизации в Сирии. И дело даже не в Асаде, ухода которого они уже и перестали требовать. Дело в том, что по американской логике никакие события в мире не могут происходить без их ведома, без их контроля.
Это комплекс единственной сверхдержавы, мирового гегемона. Только Америка должна решать, как будут развиваться события в любой части мира. Но проблема то в том, что у Америки не хватает на это сил, ресурсов. Она уже не может диктовать свою волю всем. России, например. А действовать иначе, в кооперации, уважая партнеров, Америка пока не готова. Возможно, сейчас это главный фактор, определяющий мировую политику. Куда будут двигаться Соединенные Штаты? Упорствовать в своей претензии на гегемонию? Или учитывать интересы других мировых игроков? От этого много зависит.