Поздравления принимает человек, без которого трудно представить отечественное телевидение: Владимиру Познеру — 85

«Никогда не сдавайся» — это жизненный девиз Владимира Познера, которому сегодня исполнилось 85 лет. Мэтр отечественного телевидения в прекрасной профессиональной и физической форме. Блестящий журналист, он строил виртуальные мосты с Америкой и готов повторить этот опыт. Мастер интервью всегда вежлив и корректен, но как никто умеет раскрыть собеседника.

Сегодня Владимир Познер в непривычной для себя роли: он поменялся местами с нашим корреспондентом Натальей Юрьевой и в своей студии впервые не задает вопросы, а отвечает на них.

Такого гостя в студии программы «Познер» еще не было. Да и такого интервьюера тоже не было и, скорее всего, не будет. Владимир Познер вопросы не задает, а сам на них отвечает.

– Владимир Владимирович, когда мы попросили вас об интервью, вы сказали, что предпочитаете вопросы юмористические, почему?

– Мне кажется, что я сказал, что предпочитаю вопросы острые, интересные и неожиданные.

– А мы подумали, что это потому, что вы первого апреля родились.

– Вы знаете, первое апреля – это такой день, в разных странах по-разному называют. В Америке называют День дурака, вот я считаю, что я очень правильно родился в этот день. В русских сказках Иван-дурак самый умный.

– У вас потрясающе разные портреты – в молодости и сейчас. Вот вам 36, а здесь 81. Что в вашей жизни пошло не так?

– Видите, я валял дурака. А когда я был молодым, я был очень серьезным. Зато, говорят, красивый. Я вообще не понимаю, как можно жить без юмора, а когда плохо – это единственное, что спасает.

– Бывает, что на вас обижаются люди, когда покидают кресло, в котором вы сейчас сидите?

– Бывает, потому что я задаю подчас неудобные вопросы, я заставляю людей крутиться, вертеться, а ведь зритель очень быстро понимает, что человек не хочет отвечать или неточно отвечает, уходит от ответа, конечно, это им не нравится. Есть немало людей, которые говорят: к вам я не приду. Например, министр образования.

– Вы состояли в КПСС, во время работы в Гостелерадио американской и английской аудитории рассказывали точку зрения на происходящее в мире Советского Союза, сейчас в интервью говорите, что не разделяете коммунистическую идеологию. Вы согласны с высказыванием Жака Ширака, что только дураки не меняют своего мнения?

– Да, хотя тут надо быть очень осторожным: одно дело, так сказать, менять свое мнение, следуя генеральной линии партии, а другое дело – через очень тяжелые переживания изменить то, во что ты веришь. Я был очень верующим в советский строй, идеи социализма. Вообще я считаю, что то, чем я занимался, как пропагандист, очень удачный пропагандист, хоть я и не верующий, поэтому это слово надо понимать не в религиозном смысле, что это был грех и что я, поняв это и признав это, пожалуй, всю свою профессиональную жизнь с тех пор пытаюсь каким-то образом что ли смыть это.

– А сейчас во время обострения российско-американских отношений, на ваш взгляд, телемосты могли бы помочь понять друг друга?

– Да, безусловно, могли бы. Я разговаривал об этом с Константином Львовичем Эрнстом, он поддерживает эту идею. Разговаривал на более высоком уровне, там поддерживают. К сожалению, в Америке не поддерживают. В Америке не хотят, а мост все-таки нуждается в двух опорах.

— Вы постоянно называете Марселя Пруста другом, а что для вас значит друг и само понятие "дружба"?

— Это человек, которому я абсолютно доверяю, грубо говоря, с которым я пойду в разведку, безусловно. Для меня это чрезвычайно важная персона.

— Какой момент в истории цените больше всего?

— Я думаю, что я хотел бы жить в Афинах в Древней Греции. В Древнем Египте – таинственная штука, которую я не понимаю. Или во время Возрождения

— Андрей Болконский или Пьер Безухов?

— Андрей Болконский.

— Князь Мышкин или Парфен Рогожин?

— Безусловно, Мышкин. Вообще мой любимый герой – Дон Кихот. На самом деле Мышкин – это русский Дон Кихот, это человек необыкновенно светлый, честный и прекрасный.

– Вы чего-то боитесь?

– Да, я боюсь акул, того, что кто-нибудь из моих близких тяжело заболеет. Боюсь сойти с ума, причем я не буду знать, что сошел с ума, а другие будут знать.

— А как форму такую прекрасную поддерживаете?

— Я живу на Патриарших, я там как-то гулял поздно и встретил Воланда. Он же Сатана!

– А что вы ему обещали?

– Это между нами!

– Что бы вы могли сказать себе двадцатилетнему?

– Вы знаете, это трудно сказать. Во-первых, это бесполезно – человек все равно будет поступать так, как поступает. Пожалуй, я бы сказал: «Никогда не сдавайся, никогда».

– Спасибо большое.

Это был юбиляр Владимир Познер.