В центре внимания президента выполнение поручений по ликвидации последствий паводков в Иркутской области

Виталий Мутко буквально позавчера был в пострадавших районах Прибайкалья. Он начал с хороших новостей: более 1,5 тысяч семей въехали в новые дома. Десятки тысяч получили компенсации. Но Владимира Путина заинтересовали другие цифры: в начале сентября он лично выслушал в Тулуне много людей. Пострадавшие написали тогда 171 обращение. Но до сих пор помогли не всем.

«На рассмотрении, как у меня здесь написано, 44 остается, и по 29 в положительном решении отказано. Я когда говорил о том, что нужно подходить неформально, вот что имел в виду: конечно, возможны обращения от людей, которые, может быть, в рамках принятых решений и действующего закона и не имеют права на поддержку и помощь в связи с подтоплением. Но они бы не обращались к нам, если бы у них было все, как в народе говорят, «в шоколаде». Это значит, что у людей есть проблемы. Если уж они до нас добрались с этими бумагами, с этими обращениями, я вас прошу подойти к этому не формально, а отработать это так, как это положено в таких структурах государственных, которые с душой относятся к людям», — подчеркнул Владимир Путин.

Вот, например, в ситуацию Ирины из Тулуна ведь никто вникать не стал. Ее дом разрушило наводнение, но он был записан на маму, а мама умерла в период паводка. И по формальному признаку новое жилье Ирине не положено.

«Меня собственником нельзя признать, потому что полгода не прошло, либо чтобы моя мама была жива, и ее признали недееспособной, — переживает женщина. — Мне так на даче до февраля месяца и ждать надо?»

Виктория Лихачева вспоминает дом, где она в одиночку растила троих детей. Она одной из первых получила сертификат на покупку жилья. И снова выбрала дом с участком. Теоретически могла взять равноценную утерянному жилью квартиру на «вторичке» или ждать новостройку. Но на деле тут надо еще поискать. Цены на недвижку сильно взлетели после наводнения. Наживаются, и это никто не контролирует.

«Раньше однушка стоила порядка 700 тысяч, грубо говоря, 900 тысяч, а сейчас она стоит 2-2,5, миллион 800», — говорят жители.

За толстыми папками с отчетами, за красивыми цифрами — столько-то въехали, столько-то получили — все равно скрывается много нерешенных проблем. Алена Дуденкова с мужем решились переехать в другой город. По сертификату получили дом в два раза больше, но вот в садик среднего сына славу никто не берет.

«Потому что тут в садик с трех лет идут. У нас-то в городе он ходил в садик уже», — поясняют родители.

А ведь в саду детей кормят и это для многодетной семьи, тем более пострадавшей от наводнения, большая экономия.

«Нужно иметь в виду, что мы имеем в данном случае дело с людьми, которые в беду попали, и нужно исходить из этого. Нужно иметь в виду, что люди утратили, может быть, все, что составляло их небольшие накопления за всю жизнь. Ясно, что они рассчитывают на нашу с вами помощь. И если нет такого внутреннего настроя на такую индивидуальную работу с каждым человеком, то тогда значит те, кто не могут так выстроить свою работу с людьми, не туда попали. Надо заняться другой работой тогда», — сказал глава государства.

Дьявол в деталях и обстоятельствах каждой отдельной семьи, которые просто обязаны замечать чиновники. Вот и с ремонтом квартир так. Кому-то хватит компенсации 10 тысяч побелить потолок, кому-то нужно 50 тысяч, а кому-то — все 100, но комиссия зачастую оценивает ущерб в меньшую сторону.

«По капремонту, конечно, мы здесь, надо честно сказать, очень слабо работаем. Потому что люди хотят сами в основном делать ремонт. Мы приняли решение сейчас, 50% будет на руки. Всего там, я вам доложил сейчас, 500 всего семей подписали заявление, получили реально деньги», — сообщил вице-премьер, глава комиссии по ликвидации последствий паводка в Иркутской области Виталий Мутко.

«Выдали всего 1362 свидетельства на проведение капремонта. Это всего 50% от общей суммы, от общего количества», — отметил президент.

«Среди этого есть многоквартирные 96 домов, в которых мы централизованно ведем ремонт, отмостки делаем, подвалы укрепляем, стены, решаем эти вопросы», — пояснил Виталий Мутко.

«Я же говорю, что 1362 свидетельства на проведение капремонта, а это всего 50% от общего количества», — пояснил глава государства.

«Это очень низкий процент, я согласен, здесь вот губернатор доложит», — ответил Виталий Мутко.

«Хорошо, Сергей Георгиевич, а почему так мало? Давайте, расскажите, как Вы оцениваете ситуацию», — предложил Владимир Путин.

«Эти количественные показатели могут разниться с информацией. Это связано с тем, что тот контроль, который Вам попадает, он снимается только при фактическом исполнении обращений гражданина, то есть, например, в завершение строительства дома, который, так сказать, можно сделать, а мы учитываем исполнение по факту принятия управленческого решения и перечисления денег», — пояснил губернатор Иркутской области Сергей Левченко.

Паводки в этом году прошли и на Дальнем Востоке. Масштабы, конечно, в разы меньше. По видеомосту о восстановлении дорог и домов отчитались местные губернаторы. В конце совещания Путин все же снова вернулся к непростой ситуации в Иркутской области.

«Ситуация в пострадавших от паводка регионах должна быть лучше, может быть лучше и обязательно будет лучше. После окончания работ я обязательно проверю каков результат. Давайте не откладывать это в долгий ящик, не смотреть на приближающиеся там различные праздники, а работать, как того требует обстановка. И так, как этого ждут от нас люди, которые живут на этих территориях», — подчеркнул глава государства.

Полностью вернуть регион к нормальной жизни обещают в 2023 году. Но вот сейчас, к холодам, у всех должны быть крыша над головой и отопление. И лучше, конечно, в своих собственных домах. Многодетная семья Ващенковых застряла в пункте временного жилья. Положено ли им новое — все еще решает комиссия. При этом на следующей неделе в Иркутской области ночью уже до минус девяти.