Генеральному директору Государственного Эрмитажа Михаилу Пиотровскому исполнилось 75 лет

Эрмитаж для него — это жизнь, семья и дом. И даже свой юбилей — 75 лет — Михаил Пиотровский, директор легендарного музея, празднует вместе с Эрмитажем, которому исполняется 255.

Об Эрмитаже он может рассказывать часами, но избегает даже мимолетных разговоров о себе. Вот и в этот раз, когда журналисты буквально подстерегли в музейном коридоре, о собственном юбилее Михаил Пиотровский ответил коротко – не празднует: «Каждые пять лет только дети маленькие празднуют».

О нем говорят – человек двух разных миров. Он ученый, автор работ по истории ислама, арабской культуре и одновременно руководитель одного из самых посещаемых музеев мира. Живет в России, но сердцем где-то на Востоке. Вот только недавно вернулся из Сирии, Эрмитаж участвует в восстановлении древней Пальмиры.

Выпускник Восточного факультета Михаил Пиотровский долгие годы провел в экспедициях, работал на раскопках в Йемене. А в 1992-м ему предложили продолжить дело отца. Археолог Борис Пиотровский больше четверти века был директором Эрмитажа.

«Вот его портрет, вот его кресло, это его кабинет. Ну сейчас бумаг немножко больше. Я все время ощущаю себя под неким контролем, я думаю, что главное, что я делал, – я сохранял традиции. Это все продолжение того, что было заложено моим отцом и его коллегами», – говорит генеральный директор Государственного Эрмитажа Михаил Пиотровский.

Как когда-то при Борисе Пиотровском, дверь в кабинет директора Эрмитажа в прямом смысле открыта настежь. Уже больше полувека нерушимая традиция. Даже когда громко хлопнуть перед носом дверью, казалось бы, надо.

«Наша главная задача – защита коллекции музея. Это было в 90-е годы, и это есть и сейчас. Из этого кабинета я выгонял солидных американцев, которые предлагали купить из Эрмитажа коллекцию кольтов. Русскому народу она необязательна, а американскому вроде нужно. И предлагали деньги, которые тогда звучали фантастически», – рассказывает Михаил Пиотровский.

А ведь денег в сложные 90-е не хватало еще как. Надо было реставрировать только что переданные помещения Главного штаба, строить фондохранилище. Справились, пусть на это и понадобились годы. Открытые фонды теперь привлекают туристов не меньше, чем парадные залы Зимнего дворца. Только в прошлом году музей посетило больше четырех миллионов человек. Причем треть – бесплатно.

Эрмитаж Михаил Пиотровский называет не иначе, как домом. И в этом доме никогда не разрешат снимать клипы или кино. Лишь однажды режиссеру Александру Сокурову удалось убедить Пиотровского. Фильм «Русский ковчег» снят одним кадром, без монтажа.

«Музей – не декорация, музей – живой организм. И кино в принципе неуважительно к учреждению, как к памятникам. Что касается фильма Сокурова, то это был фильм о Эрмитаже, Эрмитаж там был главный действующим лицом, поэтому мы это разрешили. По существу посетители этих съемок не заметили, потому что только часть музея была закрыта с утра на несколько часов, и все», – рассказал Михаил Пиотровский.

Три миллиона произведений искусства и памятников мировой культуры. От века каменного до нашего столетия. Но главной ценностью музея его директор называет людей, что здесь работают, десятилетиями. Потому на частый вопрос, как устроиться в Эрмитаж, Михаил Пиотровский всегда отвечает: попасть на работу в музей нельзя, в него можно только прийти служить.