Минобороны РФ опровергло утверждения о массовых потоках беженцев из Идлиба в сторону турецкой границы
Минобороны РФ опровергло утверждения о массовых потоках беженцев из Идлиба в сторону турецкой границы
Свидетельств этому нет, притом что скрыть такие перемещения было бы невозможно. Сейчас жители Идлиба уходят в районы под контролем правительства и возвращаются в те города, которые освободила сирийская армия.
Десять ступенек вверх, затем прямо и налево. Тот случай, когда говорят: здесь все до боли знакомо. И каждая деталь напоминает о прошлой довоенной жизни. Эта семья прожила здесь больше десяти лет. Потом была война, в Мааррет-эн-Нууман вошли боевики, и им пришлось бросить все и бежать к родственникам в Ливан.
«Мы счастливы, что сирийская армия освободила наш родной город, и мы можем сюда вернуться. Мы готовы преодолевать любые трудности, но теперь уже надеемся, что никогда не покинем наш дом», — рассказывает Шакир Абдул Хай.
У входа в подъезд — россыпь автоматных патронов. Отопления нет. Вода привозная. Удобств минимум, но зато сохранилась кое-какая мебель и даже целы занавески на окнах.
«Главное стены остались, а быт мы со временем наладим. Сделаем ремонт. Выбросим мусор. Все, что осталось в квартире, это крохи от того, что у нас было. Почти все наше имущество боевики прибрали к рукам», — говорит Аман аль Халяб.
В жилых домах боевики оборудовали огневые точки, вот эта бойница сделана вполне грамотно, с точки зрения военной науки, — под углом в стене, чтобы с улицы напрямую не было видно стрелка. С другой стороны — на стене схема, в российской армии ее бы назвали карточкой огня. Обозначены объекты: первый и второй танк, причем все пояснительные надписи почему-то на английском языке.
О бесчинствах боевиков местные жители рассказывают сквозь слезы и стараются стороной обходить здание тюрьмы, где террористы пытали пленников. Оказаться за решеткой можно было всего лишь за резкое слово или дерзкий взгляд. В одиночных камерах — один на два метра взрослому человеку с трудом можно разместиться даже на полу.
Эта камера рассчитана на 30—40 человек. Кроватей нет. На полу — самодельные подушки, одежда натянута на поролон. На стенах заключенные оставляли свои имена. А вот эта надпись настоящий крик души: «Доживу ли я до конца войны или нет» Что стало с этим человеком — неизвестно.
Хотя на улицах по-прежнему преимущественно люди в военной форме, среди прохожих все чаще встречаются и гражданские. Абу Ами одним из первых открыл продуктовую лавку в центре города.
«Город постепенно оживает, все больше людей возвращаются домой. Я надеюсь, что мой бизнес будет развиваться», — говорит Абу Ами.
У сирийского правительства готов план по восстановлению Мааррет-эн-Нуумана. Со временем здесь появятся новые школы и больницы. Воплощать задуманное начнут, когда в провинции Идлиб наконец станет спокойно.