Среди жертв коронавируса академик Евгений Микрин, чей вклад в нашу космонавтику трудно переоценить

В Москве скончался выдающийся ученый, академик Евгений Микрин. Он находился в больнице в Коммунарке. Делом всей его жизни была программа освоения космоса. Генеральный конструктор корпорации «Энергия». 

Соболезнования близким Евгения Микрина выразил Владимир Путин, отметив его неоценимый вклад в развитие научно-технической мысли. А глава Российской академии наук Александр Сергеев заявил, что мы потеряли ключевого ученого, отвечавшего за связь фундаментальной науки с практическим космосом. Евгению Микрину было 64 года. Благодаря ему, сейчас на орбите МКС. А когда-то побывал и знаменитый «Буран».

Вот что приходит на ум, когда мы слышим «многоразовый космический корабль «Буран»? Многое — от триумфа 1988 года до разочарования, когда стало ясно, что тот полет останется единственным. Короче, все, что угодно. Но только не имена тех, кто стоял за созданием советского челнока. Тех, кто следил в центре управления за каждой секундой от старта до посадки «Бурана».

Евгений Микрин разрабатывал систему управления объединенной двигательной установкой «Энергия» «Буран» — и потом не раз говорил, что для него тот проект прошел красной линией через всю профессиональную жизнь. Возможно, совпадение — но первый блок международной космической станции стартовал, как и «Буран», в ноябре. Ровно через 10 лет.

«Это модуль «Заря». Он полетел в 1998 году 20 ноября. И это была вот такая работа, которая, я считаю, в принципе спасла наше предприятие. Потому что были реальные деньги, реальный заказ по системе управления», — рассказывал Евгений Микрин.

Что такое реальные деньги в 90-е — объяснять не нужно. Это сейчас трудно представить, что такое предприятие, как РКК «Энергия» нужно было спасать. Евгений Микрин был одним из тех, кто спас. А еще тем, кто создал бортовой комплекс управления МКС — станции, на которой работают больше сотни компьютеров, — и все это должно подчиняться командам с Земли. Конечно, программное обеспечение — это не то, что можно потрогать руками. Но руку Микрина космонавты чувствовали и на орбите, и на Земле.

«Всегда на тренировках, и начиная с самого начала — с посадки в корабль на старте. И до приземления. Весь полет. Потому что это корабль «Союз», это и станция, модули все. Так что мы жили в этой среде постоянно», — рассказывает летчик-космонавт, Герой РФ Александр Калери.

«Его специальностью были системы управления. И если вот вы видите, как показывают стыковки грузовых, пилотируемых кораблей к станции — вот та система управления, которая ведет корабль к станции, это как раз его рук дело», — поясняет исполнительный директор по пилотируемым космическим программам «Роскосмоса», Герой России, Герой Советского Союза Сергей Крикалев.

А он наблюдал за ними из ЦУП — и в качестве генерального конструктора РКК «Энергия» тоже. И вот, что имеют в виду космонавты, говоря об особенном чувстве юмора Евгения Микрина: «Еще одним выговором меньше!»

Это, если угодно, из рубрики «Академики шутят». А вот академик Владимир Фортов вполне серьезен, когда соглашается с переиначенной известной фразой: говорим космос — подразумеваем Микрин.

«Я бы так мог бы сказать сегодня. Он обладал поистине бесценным опытом. Я не думаю, что сегодня на Земле был такой еще человек, который имел бы такой опыт практической работы и так виртуозно владел математическими аппаратами», — подчеркивает академик РАН Владимир Фортов.

Свой опыт Евгений Анатольевич много лет передавал студентам — а последние семь лет руководил кафедрой в родной Бауманке.

«Он отвечал и в течение 10 лет готовил элиту управленцев космической техники. И он был основателем огромной научной школы, куда входят больше 25 докторов технических наук. Он оставил огромный след в науке прикладной, причем в такой, которая участвовала в создании реальных проектов», — рассказывает ректор МГТУ им. Баумана Анатолий Александров.

Коллеги говорят — была у академика Микрина способность будто пальцами чувствовать математические процессы — а это они в основе любой системы управления. Он и на запусках космических аппаратов присутствовал, когда позволяло время. В одной из таких поездок, возможно, и заразился. И это еще раз заставляет задуматься не только о конкретной потере для науки и отрасли, но и о том, насколько же мы со всеми нашими полетами в космос и другими достижениями прогресса все-таки беззащитны.