На стенах завода под Нижним Новгородом появилась работа художника Эрика Булатова
Как вы отреагируете на картину, увеличенную в десятки раз? Сконцентрируетесь или расслабитесь? Легендарный Эрик Булатов, которого называют основателем соц-арта, решил это проверить. Прямо на стене металлургического завода в Нижегородской области. Идешь вдоль здания, рассматриваешь и в итоге принимаешь решение.
Выкса. Путь в городок словно паломничество. Дорогой железной, автомобильной. В ожиданиях. Моногород металлургического завода, где арт-объекты размером с дома и художники с мировым именем.
На интервью Эрик Булатов выходит споря с вдохновением. Рисунком мастер недоволен: «У меня новый блокнотик, но я его как-то не очень осваиваю... Масса золотого сияния характерна для этого города».
«Не прислоняться». С пейзажами Булатов поступает вот так: на одном полотне иллюзия — лирический образ из массовой печати и идеология — шрифт советского плаката. Плоскость холста спорит с воображаемым пространством. Непонятый в советское время, художник уезжает в Париж. Полотна, на которых таможня ставит печать «Художественной ценности не имеет», уже через несколько лет уходят на аукционах за миллионы долларов.
Эрик Булатов — единственный российский художник, который выставлялся и в Лувре, и в Помпиду. Живой классик. Одни искусствоведы говорят — он основатель соц-арта, другие называют — поп-арт по-русски. Булатов не согласен ни с теми, ни с другими: «Если там, на Западе, товары, то здесь были лозунги. И то и другое не все на свете. Это социальное пространство, которое ограничено полюсами, а свобода находится за этими границами, оттуда и свет идет, кстати».
Границы очерчены черным по белому. С собой в Выксу Булатов привез новую работу. Поэтическая метафора. В ней история страны.
«Фраза сама по себе уже спектакль. Борьба черного и белого, борьба за пространство. Вдруг выскакивает вот эта Г, хотелось выразить этот выстрел, как рука с револьвером», — говорит художник.
Масштабную же работу (в смысле не только содержания, но и размеров — 2,5 тысячи квадратных метров) расписывали 20 суток. Раз в год появляется в Выксе роспись, и каждая — большое событие. Стены металлургического завода превращаются в холсты. Для Эрика Булатова рисковый эксперимент — погрузить рисунок в реальное пространство. Фреска или ее эволюция в стрит-арт с новым названием — «Мурал»? Или картина?
«В сущности, это ведь две мои картины взяты в основе, но увеличены и перенесены на стену. Что это значит, они перестали быть картинами? У меня все-таки два на два метра картины, а там, слава богу, 20. Невероятно! Какое впечатление будет производить, какой будет заряд энергии, часто увеличение расслабляет картину», — сказал Эрик Булатов.
В индустриальном контексте, кажется, эффект умножился соразмерно увеличению картин, а сами машины стали музой.
Плавит, грохочет. Здесь гнут, режут, раскатывают. Цех металлургического завода. Сам образ механический. Художник трансформирует эту энергию в силу преодоления пространства. И взгляд из вялого, блуждающего становится активным. Хочется всмотреться, понять. Плоскость и пространство, статика и динамика, светлое и темное. Противоположности сталкиваются. И, оказывается, они могут быть вместе.
На церемонии открытия тяжелая техника и металлический грохот — обрамление работы. Так яснее видишь картину глазами тех, кто будет ходить через нее на работу каждый день.
«Все работники, думаю, уже переосмыслили. Это какой-то выбор. Я выбрал "Идти"», — говорит начальник смены трубоэлектросварочного цеха Вадим Наумов.
«Соединение враждебных начал, отрицая друг друга, наполняет все пространство между полюсами. Получается более полный образ этого мира», — сказал Эрик Булатов
На открытии потрясенные зрители расходились в тишине. Еще и в темноте — тут постарались организаторы, чтобы эффект усилить. К такому зрелищу надо подготовиться. Он хоть и музей, но все-таки завод. По Булатову, противоположности дополнили друг друга.