В Международный день прав человека Владимир Путин встретился с участниками СПЧ
Коронавирус, под знаком которого прошел и завершается год, подверг испытанию не только здоровье множества людей и возможности здравоохранения. Базовые, закрепленные в Конституции права на ту же медпомощь, на труд и социальную поддержку, на правосудие и на свободу слова — как выполнение этих прав обеспечивается в новых реалиях? Сегодня во всем мире день прав человека. И дата как нельзя соответствует содержанию большого разговора, который провел Владимир Путин.
Диалог президента с членами Совета по развитию гражданского общества и правам человека продолжался почти три часа и шел полностью в открытом режиме. Оба этих факта красноречиво говорят о том, какое значение придает Владимир Путин обсуждаемым темам. Правозащитники ведь редко затрагивают непроблемные вопросы: если защиту прав не надо улучшать, то они останутся без дела. Например, вопрос своевременного и надлежащего оказания медицинской помощи. Ведь у людей есть право лечиться качественно. Пандемия коронавируса стала, с одной стороны, проверкой на прочность системы здравоохранения, а с другой — толчком к ее развитию.
— В.Путин: Государство делает очень многое для того, чтобы работа шла ритмично и на благо граждан, но при этом, безусловно, есть и сбои. Это очевидно, я тоже об этом знаю. Поэтому работа правозащитных структур, конечно, здесь тоже востребована, и не только в связи с распространением коронавирусной инфекции. Прошу вас уделить внимание и тому, как соблюдаются права людей в первичном, самом близком к людям, звене здравоохранения и продолжить мониторинг помощи, конечно, больным по графику, по планам, в том числе и, может быть, в первую очередь онкологическим больным. В целом необходимо постоянно анализировать организацию планового лечения пациентов с опасными и хроническими заболеваниями.
Пандемия стала испытанием, в том числе и с точки зрения защиты прав, не только для системы здравоохранения, но и образования.
— В.Фадеев, председатель Совета при президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека: По Конституции в нашей стране среднее образование – всеобщее и бесплатное. Но дистанционка оказывается недешевым удовольствием: компьютер стоит 30–40 тысяч рублей, интернет-трафик. Правительство принимает усилия по организации бесплатного трафика для учебных целей, но пока он доступен далеко не всем.
— В.Путин: Мы можем потерять целое поколение, поскольку в условиях пандемии наносится очень существенный ущерб всему процессу образования, особенно, конечно, прежде всего это касается детей школьного возраста. И здесь чрезвычайно важен доступ к современным способам получения знаний: это и железо так называемое, которое дорого стоит, сама компьютерная техника, всякое программное обеспечение, доступ к скоростному интернету и так далее – сколько мы видели у нас связанных с этим проблем. Вместе с тем страна оказалась готова лучше, чем даже мы сами ожидали, и лучше, чем многие другие государства мира, к переходу в онлайн не только в сфере образования, но и по другим направлениям. Хотя этого недостаточно. Будем над этим работать, у правительства есть план действий.
Много обращений правозащитники получают от тех, кто находится в местах лишения свободы или ожидает суда в следственных изоляторах. В России сейчас около полумиллиона заключенных. Это немало, но еще не так давно за решеткой был миллион двести тысяч, так что в этом смысле тенденция скорее положительная. Но методы следователей часто вызывают у правозащитников вопросы.
— Е.Меркачева, член Совета при президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека: Следователи не рекомендуют вывозить того или иного заключенного в больницу на консультацию или на операцию. Если так будет продолжаться дальше, я боюсь, что рядом с каждым СИЗО нам нужно будет строить кладбище.
— В.Путин: Я помню, в «Крестах» был, посмотрел: там зубы драли без анестезии. Но, слава богу, по-моему, ситуация поменялась. Конечно, только медики должны определять, где человека лечить, даже если он находится в местах лишения свободы. По поводу посещения родственниками – тоже надо либерализовать, конечно. Это как минимум не должно быть инструментом манипуляций со стороны органов следствия. Здесь только надо, конечно, внимательно посмотреть. Когда люди, которые находятся в местах лишения свободы, продолжают совершать преступления, к сожалению, в режиме онлайн и пользуются современными техническими средствами, чтобы обнулять счета добропорядочных граждан, прямо из-за решетки это делают. Поэтому здесь нужно в рамках здравого смысла все делать,
У президента спросили, как он относится к тому, что некоммерческие организации с зарубежным финансированием, а также физические лица, получающие деньги из-за границы, могут быть помечены маркировкой «иностранный агент», после чего, например, лишатся доступа во многие общественные советы при госорганах, а ведь многие эти НКО и лица декларируют благие намерения.
— В.Путин: Звучит это странновато, конечно, но я не могу себе представить, чтобы иноагенты в США пришли и потребовали, чтобы их пустили в общественный совет Госдепа – смешно даже говорить – или в Министерство внутренней безопасности. Вы понимаете, что это смешно, это невозможно просто себе представить. Можно представить, что у нас обсуждаются эти вопросы, но чтобы там это было возможно – это просто в голове не укладывается. Люди-то наши честные, и добрые, и правильно организующие свою работу. Но те, кто им платит, как правило, руководствуются другими целями, не укрепления России, а сдерживания. В этом вся суть проблемы. Мы исходим из того, что это не ведет к запретительным шагам со стороны государства. Если вы считаете, что здесь есть риски, и если там юридическая техника недостаточно ясно излагает принципиальные моменты этого закона, то, конечно, над этим нужно поработать, я согласен.
В русле обсуждения «истинных намерений» разговор зашел и о цензуре российских СМИ со стороны американских IT-гигантов. Речь о таких платформах, как YouTube, Facebook, Twitter. Администрация этих платформ поместила более 200 русскоязычных каналов в «черный список» и заблокировала.
— В.Путин: Это цензура, это поле информационного противоборства. Не мы это делаем – обращаю ваше внимание на это, заметьте, – не мы. Но мы вынуждены на это как-то реагировать, как-то отвечать. Давайте, разумеется, будем делать таким образом, чтобы сами себе в ногу не стрелять: будем развивать свои собственные сервисы, развивать свои собственные возможности, свои собственные сети, предоставлять качественные услуги у себя и не будем ограничивать людей там, где это совершенно не имеет никакого смысла. Я всегда исходил из того, что любые наши ответные действия не должны идти нам самим во вред.
На встрече поднимали как вопросы, которые касаются всех россиян, так и конкретные случаи. Например, Екатерина Винокурова вспомнила дело Ивана Сафронова, бывшего журналиста газеты «Коммерсантъ», ставшего затем советником главы Роскосмоса. Сафронов специализировался на освещении тем, связанных с армией и ВПК. В июле его обвинили в госизмене. Винокурова сказала, что перечень сведений, составляющих гостайну, засекречен, поэтому любой журналист, сам того не ведая, может рассказать собеседнику секретную информацию. Владимир Путин подчеркнул, что госизмена – тяжкое преступление и наказание за него должно быть суровым. Надо разобраться, о каких сведениях идет речь. Привлекать человека к ответственности за распространение данных, которые есть в открытом доступе, — это «чушь».
Обсуждали также проблемы вахтовиков и защиту экологии, говорили о возможной амнистии осужденных и защите прав другой стороны – потерпевших, о неприкосновенности личных данных граждан в цифровой сфере, о правах журналистов и праве общества на оперативную и достоверную информацию. Разные были темы.
Например, члена Совета Галина Осокина, прежде чем завести разговор о гуманизации правосудия, неожиданно рассказала о «Елке желаний»
— Г.Осокина, член Совета при президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека: Я сняла шар с этой елки и поняла, что выполнить это желание я не смогу. Пожилая женщина, ей 97 лет, из Ставропольского края мечтает поговорить с президентом Российской Федерации по телефону. Мне захотелось передать этот шар Вам.
— В.Путин: Только телефон-то Вы не оставляете.
— Г.Осокина: Нет телефона. Здесь указано только, что она очень хочет с Вами пообщаться, фамилия есть. Наталья Ивановна Донскова.
— В.Путин: Донскова. Мы все ругаем-ругаем правоохранительную систему. Давайте попросим сделать что-то хорошее: попросим директора Федеральной службы безопасности или министра внутренних дел найти Наталью Ивановну Донскову.
Номер телефона нашли быстро. Наталья Ивановна Донскова прошла медиком всю войну. Она спасала раненых под Сталинградом и на Курской дуге, брала Берлин. Дважды ранена, 22 награды и сотни, если не тысячи спасенных ее жизней.
— В.Путин: Наталья Ивановна, добрый день! Да, это Путин. Я прочитал Вашу биографию, она удивительная. Вот мы сейчас проводили совещание с членами Совета при президенте по развитию гражданского общества, по правам человека, мы все от души желаем Вам всего самого доброго.
Право Натальи Ивановны на исполнение желания было реализовано.