Главная тема дня — обнародование новых материалов расследования катастрофы самолёта Леха Качиньского
Неделю назад Межгосударственный авиационный комитет обнародовал окончательный отчёт о причинах трагедии. Но тогда среди документов не было переговоров диспетчеров. Теперь же и их расшифровка стала достоянием общественности в Интернете.
"Уход на второй круг" - это последнее, что услышал экипаж от российского диспетчера за мгновение до катастрофы польского борта номер один под Смоленском. Диспетчер не просто говорил, он кричал, и кричал уже давно. Но самолет продолжал двигаться к земле. А чуть раньше диспетчерская вышка, называющая аэропорт Смоленск Северный, позывным "Корсаж", предупреждает польских пилотов готовиться к уходу на запасной аэродром.
Диспетчер: "Туман, видимость 400 метров".
Пилот: "Я понял, дайте, пожалуйста, метеоусловия".
Диспетчер: "Туман, видимость 400 метров".
Пилот: "Температура и давление, пожалуйста".
Диспетчер: "Температура плюс 2, давление 7-45, 7-4-5, условий для приема нет".
Пилот: "Спасибо, но если возможно, попробуем подход, но если не будет погоды, тогда отойдем на второй круг".
Диспетчер: "101-й, после контрольного захода у вас топлива хватит на запасной?"
Пилот: "Хватит".
Это реконструкция фрагмента переговоров. Реальная запись на вышке полна непечатных выражений диспетчеров, тщетно пытавшихся удержать пилотов от рокового шага. Можно предположить, что именно это заставляло медлить Межгосударственный Авиакомитет с опубликованием полной версии переговоров на своем сайте. В итоге она появилась на интернет-сайте МАКА этой ночью, как ответ на обвинения польской стороны. Попытку переложить часть вины за катастрофу на диспетчеров.
Любому, кто имел терпение дочитать расшифровку до конца, становится понято, что польская сторона пытается передергивать факты, и неправильно толковать фразы диспетчеров. Именно поэтому на пресс-конференции представлены лишь фрагменты переговоров, а не целиком, как обещано.
Называя президента Качиньского "основным поляком", диспетчеры на самом деле предпринимали попытки, чтобы Москва повлияла на его решение уйти на посадку во Внуково. Это подтверждают эксперты. Однако поляки запросили пробный заход.
Олег Горелый, начальник службы движения аэропорта Минеральные воды: "Они получили всю метеорологическую информацию. Запросили пробный заход. Я более чем уверен, что никто из диспетчеров на земле не сомневался, что при тех условиях, которые были на аэродроме Смоленск Северный, экипаж точно не решится выполнять посадку".
Еще одно пояснение, фамилия Красноскутский принадлежит одному из диспетчеров на вышке.
Диспетчер: "Делает контрольный заход, решение командира, делает контрольный заход до высоты принятия решения 100 метров, уход, готовность Минска, Витебска на запасной пусть запросят...
На военном аэродроме посадку осуществляли?"
Пилот: "Да, конечно".
Диспетчер: "Польский 101, от 100 метров быть готовым к уходу на второй круг".
Пилот: "Так точно".
Диспетчер: "Уход на второй круг. Уход на второй круг. Уход на второй круг. Ну где он? Уход на второй круг, 101. Давайте пожарку туда. Левее дороги".
Из расшифровки ясно: российские наземные службы действовали адекватно обстановке, которую создал в воздухе президентский самолет Леха Качиньского, которому во что бы то ни стало требовалось приземлится именно под Смоленском, а не под Москвой, как предлагали.По международным правилам, диспетчеры не могли запретить посадку из-за погодных условий: такие решения принимает сам экипаж. При этом польская сторона говорит о неком давлении на диспетчеров из Москвы.
Сергей Ковалев, президент профсоюза авиадиспетчеров РФ: "Давление на диспетчеров не могло оказываться. Все вводные, которые если в эфир где-то на запись поступают, это не оказывает давления, это подсказка, что нужно делать. И здесь на пленке, на записи видно, что руководитель полёта даёт диспетчеру информацию: дай ему ещё раз информацию о погоде, пусть рассчитывает снижаться до 100 метров, а дальше рассчитывает уходить на запасной аэродром".
Если давление и было, то не на диспетчеров, а на пилотов. И это доказано комиссией МАК. На записи переговоров в кабине самолёта чётко слышно, как нетрезвый главком польских ВВС давал понять экипажу, что президент Качиньский раздражён и торопится с посадкой.
Харро Рантер, эксперт по безопасности полетов (Нидерланды): "В кабине пилотов находилось постороннее лицо. Как заключила комиссия, это оказывало дополнительное психологическое давление на экипаж, что и привело к трагедии".
Расследование катастрофы под Смоленском было беспрецедентно открытым. Эксперты отмечают: выводы МАК - это не только российская версия трагедии, техническая комиссия комитета имела мандат от обеих стран. Сейчас Варшава предлагает Москве подготовить общий отчёт, что разрешается Чикагской конвенцией. Но после опубликования переговоров диспетчеров и членов экипажа, причины трагедии становятся ясны не только экспертам.
Роман Кузняр, советник президента Польши Бронислава Коморовского: "Это нелёгкая правда, полякам сложно принять нелёгкую правду. Конечно, мы пытаемся найти в этом отчёте что-то, что поможет нам возложить часть ответственности за случившееся на другую сторону, нам трудно психологически. Это произошло в русско-польских отношениях, плюс внутренняя борьба, которая тоже связана с отношениями с Россией. Всё это затрудняет положение, и нам трудно принять суровые выводы".