Сирия уже четвертый год воюет с ордами радикалов, привезенных со всего мира
Точка возврата - Варю Караулову, московскую девочку-отличницу, решившую уйти к террористам ИГИЛ, поймали на турецко-сирийской границе. Вместе с ней еще 13 граждан России, в основном - женщин и детей. Они все вместе отправлялись к джихадистам. Поймали их, скорее всего, потому что папа Вари поднял шум на весь мир и ее искали спецслужбы шести стран. А так ушли бы в черную орду. Варю сейчас готовят к депортации, но лишь потому, что не смогла объяснить, зачем оказалась на территории Турции. Ведь никаких законов она нарушить не успела. Не останови ее отец - ушла бы.
Вероятно, уверяют и эксперты по борьбе с терроризмом, и адвокат семьи: ее поймали в сети, тащили в пустыню, чтобы превратить в вербовщицу - европейская внешность, несколько языков, высокий уровень интеллекта, тайский бокс. Причем до увлечения радикальным исламом, как пишут ее одногруппники в соцсетях, Варю считали националисткой крайне правого толка. И вдруг - длинные рукава на улице, хиджаб, намаз - все по канонам.
Все, как в кино. Только это - в реальности. Сегодня спецслужбы уверяют: в России и Европе создана целая система вербовки подростков в ИГИЛ. Ловят везде - в сети, в барах, на дискотеках, в институтах. Обещают разное - любовь до гроба с арабским красавцем, рай после смерти, справедливое будущее в случае победы джихадистов. Кому что ближе. И от попадания в эту сеть не гарантирован никто, уязвимая точка есть у любого - особенно, если есть обычное для подростков чувство одиночества и непонятости. А потом - переправка, пустыня, лагеря боевиков.
Сирия уже четвертый год воюет с ордами радикалов, привезенных со всего мира. И исход этого противостояния может быть крайне печальным не только для самой Сирии.
Она отталкивает сына, чтобы его лицо не попало в объектив. Он - единственный из семьи, кого Жихан, так ее зовут, смогла спасти. Мужа и брата казнили боевики "Исламского государства", когда ворвались в Пальмиру.
"Брату отрезали голову на моих глазах. Обвинили, будто он сотрудничал с властями. А он был просто электрик, работал в мэрии. Его голову пинали, будто футбольный мяч, и смеялись", - вспоминает Жихан.
От города Хомс до Пальмиры 160 км. Дорога ровная как стрела. Слева и справа - сирийская пустыня. Попутных машин мало, в основном военные, едут на передовую. Навстречу изредка попадаются гражданские. Из опустевших поселков прифронтовой полосы вывозят скарб последние жители. В Хомс спешат попасть засветло. Трасса ведь стратегическая, поэтому нападают на нее часто. По обочинам дороги в песок зарылись заставы сирийской армии. Нашу машину от заставы до заставы провожает пикап с пулеметом. Вроде как прикроет огнем и даст уйти, если будет нападение. Тем более незадолго патруль перехватил машину с боевиками. В плен их не взяли.
Линия фронта, да и то приблизительная, только здесь около трассы. Укрытие на укрытие. Днем стороны лишь следят друг за другом. Воевать в 43 градуса жарковато. Активизируются на закате. Рейды, засады, нападения. Днем лишь беспокоящий огонь на движение. На той стороне заметили боевиков рядом с сооружением, которого накануне еще не было.
"Шестеро пытались туда под утро доползти, чтобы поставить противотанковое устройство и замаскировать, чтобы танк наш достать. Мы их обработали. Семеро. Трупы еще там", - рассказывает сирийский военный.
Дальше в пустыне ничего подобного нет, действуют лишь маневренные отряды. Отступив из Пальмиры, войскам удалось стабилизировать фронт, и теперь война здесь позиционная.
Особенность боевых действий в пустыне, как здесь под Пальмирой, в том, что укрытий нет. Генерал Малед командует "пальмирским фронтом". На штабной карте пока преобладают обозначения синего цвета - формирования ИГИЛ, красных - сирийской армии - заметно меньше, но это временно, уверяет генерал.
"Боевики пытались развить успех, но мы их остановили. Теперь накапливаем силы для контратаки, чтобы взять Пальмиру в полукольцо и освободить на юго-западной окраине стратегический перекресток двух дорог на Хомс и на Дамаск", - рассказывает генерал Малед.
Осада города обещает быть долгой. У сирийской армии связаны руки. Бить из тяжелой артиллерии по позициям боевиков - означает повредить памятники древнеримской архитектуры: храмы, театр, фрагменты дворцов и колоннад, которыми Пальмира и прославилась. Кроме того, в городе еще остаются жители, не сумевшие убежать. У доктора Хатиба там родня, и хотя мобильная связь не действует, новости доходят.
"В течение 10 дней я должен вернуться в Пальмиру, чтобы судить меня за высказывания, поддержку. Во-вторых, что у меня жена русская. Если бы я остался, мне бы, наверное, голову отрезали бы", - говорит доктор Муавия Хатиб.
Как и многим врачам и медсестрам клиники, в которой он работал, только за то, что они лечили раненых солдат.
"Их убили, казнили на улице и оставили лежать: женщин на 4 дня, а мужчин 7 дней нельзя хоронить. Законы хуже, чем у животных", - отмечает Муавия Хатиб.
В списках разыскиваемых ИГИЛ сторонников властей только в пальмире 1200 фамилий. Нашли и казнили больше 500. Этих людей боевики убивают только потому, что они из бедуинского племени шайтат. Как мусульманам сунитам, им предлагали воевать за "Исламское государство", они отказались. Вот их теперь и вырезают. В ответ, племя шайтат объявило ИГИЛ свою войну, кровь за кровь, и ровно теми же методами, которые не принято показывать по ТВ.
"Они убивают всех мужчин нашего племени от 15 до 60 лет поголовно. А ради забавы и женщин, и даже маленьких детей. По нашим данным, от их рук погибло до 5 тысяч человек", - рассказывает комендант лагеря беженцев Абу Хасан.
Племя бежало из города Дер-эз Зор в Пальмиру, боевики шли дальше, и племя теперь бежит из Пальмиры в Хомс.
Трасса из пальмиры в Хомс оказалась заминирована. Машины бросали прямо на обочинах и дальше шли пешком десятки километров - несколько дней по пустыне.
Захват Пальмиры получился громким. Город известен всему миру. Но на самом деле он просто оказался на пути. В 8 км от него нефтяное месторождение Хаян, не самое крупное в Сирии, но прибыльное, поэтому для экономики квазиобразования "Исламское государство" лакомое. Оружие ведь ему удается закупать в обмен на контрабандные нефть и газ. А газа здесь немало. Чуть дальше от Пальмиры в сторону Хомса газовое месторождение Шаир, огромное - целых 108 скважин.
"Суммарная добыча всех скважин 1 млн. кубометров газа в день. Это месторождение дает треть сирийского газа. Его потеря станет не просто военным поражением, это будет мощнейший удар по экономике всей страны", - считает инженер Мухаммад Муса.
К нему боевики рвутся давно. Захватить смогли лишь две скважины. И все.
"Вокруг месторождения целый укрепрайон. Система постов и застав с пехотой и техникой, спрятано и укрыто столько, что вы просто не представляете. А еще наши дозоры и разведгруппы, которые работают у боевиков в тылу. Им здесь очень неспокойно", - отмечает командир ополчения Мурий Аббас.
Армия зацепилась крепко под прикрытием авиации, артиллерии и "Градов". Снарядов здесь не жалеют. Огонь открывают даже при намеке на активность.
Сирийская армия расширяет буферную зону вокруг газового месторождения Шаир в провинции Хомс. С одной стороны, это обезопасило оборудование, а с другой, позволило боевикам обстреливать позиции из минометов и артиллерии, не боясь повредить газовые станции, за контроль над которыми они собственно здесь и воюют.
На фоне ухудшающейся ситуации в стране Иран, считающийся союзником, свою поддержку и контакты с Дамаском не афиширует, а Москва наоборот не скрывает. Делегация Федерального Собрания при участии "Боевого братства" и комитета солидарности с народом Сирии привезла гуманитарную помощь. Передавали ее адресно, в православные общины и школу-интернат для детей погибших сирийских военных. Кроме продуктов и медикаментов путевки в подмосковный лагерь отдыха. Дети побывают там, где учились их отцы. Из Сирии на Россию по традиции смотрят с надеждой и большой симпатией. Проверено временем.