Самые актуальные вопросы мировой повестки звучали на большой пресс-конференции Владимира Путина
Тема Сирии стала одной из главных на большой пресс-конференции Владимира Путина. Журналистов интересовали и другие проблемы мировой повестки — кризис на Корейском полуострове, противоречия в американской политике и попытки разыграть русскую карту, отношения с Украиной и опасность новой гонки вооружений.
Недавняя поездка Владимира Путина в Сирию повод сразу для нескольких вопросов. И первый — о безопасности этого визита. Летчики ВКС России прикрывали президентский борт, которой мог стать мишенью для атаки ракетами, наводящимися на тепло от двигателей.
«Летчики, ребята, я посмотрел, как они не просто летели рядом — они при посадке ушли ниже нашего самолета. Сопла боевых машин разогреваются гораздо сильнее, чем двигатели гражданского самолета, и они по сути прикрывали наш самолет. Ну, потом разошлись, за что я, разумеется, им благодарен и хочу, чтобы они об этом знали, услышали, хотя, мне кажется, не было такой необходимости, но тем не менее действовали именно таким образом», — рассказал Владимир Путин.
Разрушенная войной страна еще долго будет приходить в себя. Годы гражданской войны и противостояния террористам оставили на сирийской земле след, от которого только предстоит избавиться.
«Я был первым россиянином, который пешком пришел на авиабазу Хмеймим, как мне сказали сотрудники. Меня сняли с маршрутки. Я пытался въехать к россиянам, путешествовать, там, из Латакии в Тартус, в Холмс и в Дамаск», — начал рассказывать журналист «Учительской газеты» Арслан Хасавов.
«Опасно, опасно, вы откуда сами? Из Дагестана?» — спросил Владимир Путин.
«Родом вообще из Чечни, но это другая история», — ответил он.
«Вот только чеченцы могут путешествовать там пешком», — заметил Владимир Путин.
«Так вот, вопрос в следующем, Владимир Владимирович. В Хомсе я побывал в лагере беженцев. Очень много сирот сейчас, я был недавно в Стамбуле, там дети сирийские бегают фактически босоногие по улицам, просят просто милостыню и так далее», — рассказал журналист.
«Я вот сейчас не побоюсь здесь штампованных фраз. Все люди доброй воли во всем мире должны понимать, что если мы вместе это решать не будем, то это станет и их проблемой. Что будет с этими детьми через несколько лет, если они не будут образования получать должного и в нормальной человеческой среде воспитываться не будут? Потому что один из главных источников терроризма — это низкий уровень образования и низкий материальный уровень. Вот это несправедливость такая. И с этим, безусловно, нужно что-то делать, нужно решать эту проблему. Но, Сирия одна с этим не справится. Ну, и в Сирии, и в других местах очень важно, чтобы у всех участников этих процессов, у глобальных игроков не было желания и соблазна использовать различные террористические, квазитеррористические, радикальные группировки для достижения своих сиюминутных политических целей. Вот создали в свое время Аль-Каиду в борьбе с Советским Союзом в Афганистане, она в конечном итоге нанесла удар 11 сентября по Нью-Йорку. Вот сейчас мы видим, мы видим это своими глазами, наши летчики видят, с беспилотников видно: уходят боевики, скажем, в Ирак. Наши говорят американским партнерам: боевики пошли туда-то и туда-то. Нет никакой реакции, нет, уходят и все. Значит, вернутся. А почему — а потому что думают, что их можно было бы использовать, наверное, в борьбе с тем же Асадом. Самое простое, это самое простое. Но это самое опасное, в том числе и для тех, кто это делает», — пояснил Владимир Путин.
Шанс задать вопрос президенту, как посчитали журналисты — был примерно 1 к 32, то есть три с лишним десятка человек на место у микрофона, как конкурс при поступлении в очень престижный вуз. Причем поток желающих со всего мира. И тут сразу ясно, кого интересует, скажем, факультет международных отношений.
«Соединенные Штаты хотят, чтобы Россия приложила больше усилий для сдерживания ядерной программы Северной Кореи. Поддержит ли Россия более жесткие санкции против Северной Кореи и возможно ли, что сотрудничество по этому вопросу позволит растопить лед в отношениях России и США?» — спросила журналист информационного агентства The Associated Press (США) Кэтрин Де Пюри.
«Интересные вы ребята. Вы не обратили внимание, что ваши.. значит, конгрессмены, сенаторы, они так хорошо выглядят, красиво, костюмы у них, рубашки. Они вроде умные люди. Они нас поставили в один ряд с Северной Кореей и Ираном. И при этом в то же время подталкивают президента, чтобы он уговорил нас вместе с вами решать проблемы Северной Кореи и Иранской ядерной программы. Вы вообще нормальные люди, нет?
Ну, странно, согласитесь. Ну, честное слово. Это как-то за уровнем, так сказать, за скобками здравого смысла. Но что касается Северной Кореи, наша позиция хорошо известна. Мы не признаем ядерного статуса Северной Кореи. Мы считаем, что все, что там происходит, это контрпродуктивно. Мы считаем, что с обеих сторон нужно прекратить нагнетание ситуации. Уже вроде мы услышали там от американских партнеров: все, мы прекратим учения. Нет, взяли и опять провели, северокорейцы опять запустили ракеты.
Ну, надо спираль эту закончить, ведь это чрезвычайно опасная вещь. Вот сейчас господин Тиллерсон заявил о том, что Соединенные Штаты вроде готовы к прямым контактам. Это очень хороший сигнал, это очень хороший сигнал, который говорит о том, что в американском руководстве в целом, и в Госдепе происходят явные подвижки осознания реалий. Надеюсь, вместе с разведсообществом в Соединенных Штатах вместе с Пентагоном. И вот если мы будем двигаться вот так вот, исходя из здравого смысла, то мы, конечно, будем сотрудничать с Соединенными Штатами по всем вопросам подобного рода, в том числе по Северной Корее», — рассказал Владимир Путин.
Препятствий этому сотрудничеству в последние годы становится все больше. О каком доверии можно говорить, когда в эфире американских телеканалов с утра до вечера обсуждают мифическое вмешательство России в президентские выборы, и даже никаких доказательств вроде не нужно.
«Раз уж так много дыма, то огонь тоже должен быть. Каким образом вы американцам объясните колоссальное число контактов между представителями предвыборного штаба Трампа и вашим правительством?» — задал вопрос Владимиру Путину журналист ABC News Теренс Моран.
«Все это придумано людьми, которые находятся в оппозиции к Трампу, для того, чтобы придать его работе нелегитимный характер. А как вы вообще представляете? Любой избирательный процесс во всем мире… что, нужно вообще запретить любые контакты? Нашего посла обвиняли в том, что он с кем-то встречался. Но это же общемировая практика. Когда дипломатические представители, когда даже члены правительств встречаются со всеми кандидатами, с их командами, обсуждают какие-то вопросы, перспективы развития, хотят понять, что будут делать те или иные люди, если они придут к власти, как… как на это реагировать. Чего здесь такого кто-то увидел запредельного и почему это должно все приобрести характер какой-то шпиономании? Мне кажется, всем надо научиться, что у кого-то что-то получается, а у кого-то что-то не получается, надо делать выводы из этого и идти вперед. А не набрасываться, как, как я не знаю, зверьки друг на друга», — рассказал Владимир Путин.
Журналисты интересуются — не приведет ли это противостояние к новой гонке вооружений? Соединенные Штаты и так грозят выйти из договора СНВ-3. А если одна ядерная держава отказывается сокращать наступательные вооружения, другая должна как-то реагировать. Не говоря уже о системе ПРО у наших границ. И тут возникает логичный вопрос — выдержит ли это российская экономика?
«Вот, в Соединенных Штатах сейчас уже подписан закон о военных расходах в 700 миллиардов долларов. У нас 46 с небольшим, а там — 700. Почувствуйте разницу. Может ли наша страна позволить себе такие расходы? Нет. Но нам того, что мы тратим, вот эти 46 с небольшим, достаточно. Можно, конечно, сказать, что и этого много, но вы знаете, у нас известная шутка, что те, кто не хотят кормить свою армию, будут кормить чужую. Я вот иногда рассказываю вам всякие шутки на этот счет, могу рассказать очередную. Она тоже с бородой, но все-таки более современная. У бывшего офицера сын приходит к нему, и он сына спрашивает: — Сынок, вот здесь вот у меня кортик был. Ты не видел кортика? Он говорит: — Пап, не ругайся, я его поменял у мальчишки из соседнего двора на часы. Он говорит: — Ну, покажи. Посмотрел: — Часы хорошие, молодец. А знаешь, вот, завтра придут к нам бандиты и грабители, меня убьют, маму убьют, сестру твою старшую изнасилуют, а ты выйдешь и скажешь: «Добрый вечер, московское время 12 часов 30 минут». Мы же с вами не хотим такого развития событий. Так что мы будем уделять нужное внимание развитию армии и флота. Не втягиваясь в гонку вооружений и не разрушая бюджет», — подчеркнул президент России.
Президент не раз говорил: России не нужны конфликты ни с Соединенными Штатами, ни тем более с соседями. Но судя по вопросу корреспондента Польского телевидения, прошлое не дает покоя. И даже трагедия с гибелью самолета президента Качиньского теперь становится частью политической игры. Очередная комиссия якобы услышала взрывы на борту.
«Слушайте, но мы устали от подобного блефа, уже просто устали. Чушь какая-то вообще. Ну, несут как несуразицу. Если на борту были взрывы, самолет-то откуда взлетел — из Москвы или из Варшавы? Значит, там их и положили. Мы, что ли, туда пробрались, какие-то российские агенты, положили туда взрывчатку, что ли. Ищите у себя тогда. Не было там никаких взрывов, это же изучено экспертами с польской стороны и с российской. Изучено внимательным самым образом, изучено все происходившее внутри салона самолета. Когда в кабину вошел некто, пилот ему говорит: — Садиться нельзя. А тот ему отвечает: — Нет, я не пойду ему даже об этом докладывать. Ему — кому? Президенту, видимо. Садись. Вот и сели. Ну, беда, катастрофа. Мы переживали вместе с вами. Не нужно ничего придумывать. Вы переверните в конце конов эту страницу. Повзрослейте вы в конце концов, станьте зрелыми, отвечающими требованиям сегодняшнего дня и интересам польской нации и польского народа», — сказал Владимир Путин.
Вопрос от ближайшего соседа традиционно в исполнении шефа Московского бюро украинского агентства УНИАН Романа Цимбалюка — тон вопроса на грани резкости и хамства. Но, впрочем, президент отвечал по сути — об обмене пленными между Украиной и представителями республик Донбасса.
«По поручению президента Порошенко этим занимается господин Медведчук, который был приглашен Патриархией в Ново-Иерусалимский монастырь и там обратился с просьбой, поскольку обменов давно не было, повлиять на руководство двух непризнанных республик ЛНР и ДНР с тем, чтобы они согласились на этот обмен. Мы провели эту работу. Ну, вы наверняка об этом знаете. И я впервые даже, по-моему, впервые вообще с ними разговаривал с руководителями. Они согласились. Потом Медведчук по согласованию с украинской стороной, разумеется, это было их предложение, привез список 67 человек с одной стороны и там около 300 или что-то в этом роде с другой стороны. Это был украинский список, и с ним согласились. Вот я хочу, чтобы вы поняли, что это именно так, я ничего не передергиваю. Потом вдруг сказали: нет, это нехорошо, мы должны этот список изменить. И опять взяли и все остановили. Ну, слушайте, ну, давайте сделаем это в конце концов. Потом можно и дальше пойти. Надо действительно хоть в преддверии Нового года, Рождества сделать этот добрый шаг навстречу людям», — сказал президент России.
Украина же, по словам Владимира Путина, шагов в сторону выполнения Минских соглашений предпочитает не делать — закон об особом статусе Донбасса так и не принят, а от прямого диалога с представителями Донецка и Луганска Киев старательно уклоняется. Там, видимо, заняты борьбой с Михаилом Саакашвили, объявшим себя борцом с режимом.
«Я считаю, что то, что делает Саакашвили, это плевок в лицо грузинского народа и плевок в лицо украинского народа. Как вы это терпите до сих пор? Он же человек, который возглавлял, был президентом независимого грузинского государства. Теперь носится там по площадям и кричит на весь мир: я — украинец! Ну что, на Украине нет настоящих украинцев? И Украина все это терпит, понимаете. Ну просто так жалко на это смотреть. У меня сердце кровью обливается», — сказал Владимир Путин.
Очевидный тренд этой пресс-конференции: западные журналисты спрашивают в основном о конфликтах, восточные задают вопросы о сотрудничестве. Китайские репортеры говорят о совместных проектах и об интересе к Северному морскому пути. Российское присутствие в Арктике, в том числе и военное, гарантия безопасности этого маршрута.
«Если мы обеспечим круглогодичное использование этого Северного морского пути, а мы в конечном итоге, надеюсь, достаточно быстро добьемся этого, то движение товаров из Азии в Европу и назад будет гораздо более экономически целесообразным, чем по другим имеющимся на сегодня маршрутам. И мы будем всячески способствовать тому, чтобы Китай воспользовался этими преимуществами. У нас целая программа выстроена по развитию Арктики. Напомню, я вот был на Земле Франца-Иосифа, там несколько лет назад экскурсоводы, когда водили группы иностранные — иностранные экскурсоводы — говорили: вот это острова, которые совсем недавно принадлежали России. Они как-то подзабыли, что это вообще российские острова. Но теперь мы им напомнили, все там в порядке.
В Китае вроде бы привыкли мыслить категориями вечности, но, видимо, на всякий случай интересуются, изменится ли что-то в отношениях между нашими странами после выборов. По словам президента, стратегическое партнерство потому так и называется, что рассчитано надолго и не зависит от избирательных циклов.
Ключевые заявления президента, а также видеофрагменты пресс-конференции — в онлайн-репортаже 1tv.ru