Аналитическая программа «Однако» с Александром Приваловым от 11.04.2002
Однако, здравствуйте.
Не сосчитать, сколько раз нам торжественно объявляли о кончине российского коммунизма. Начали, ясное дело, сразу после августовского путча 91-го года.
Ельцин: "Для разрядки разрешите подписать указ о приостановлении деятельности российской компартии. (Аплодисменты.)
Поначалу коммунизм хоронили громко и практически все (некоторые в процессе сожжения партбилетов, некоторые в процессе отказа от сожжения – кто как). Потом потише и только некоторые. А потом похороны коммунизма как-то вообще вышли из моды и, напротив того, вошли в моду разговоры об опасности коммунистического реванша. Однако уже перед президентскими выборами 96-го года – именно перед, сразу после скандала с коробкой из-под ксерокса, – отпевание коммунизма продолжилось веселее, чем прежде.
Чубайс: "В моем представлении, три дня назад, когда Ельцин назначил Лебедя секретарем Совета безопасности, был вбит последний гвоздь в крышку гроба истории российского коммунизма".
Вот и теперь: катавасию в Думе 3 апреля, когда у фракции КПРФ стали отбирать портфели руководителей комитетов, иные горячие головы предложили занести в календарь, как истинную дату кончины русского коммунизма. Нет ни малейшего сомнения в том, что подобные восклицания долго еще время от времени будут раздаваться – и это хорошо: получилась такая добрая традиция, почти национальный вид спорта.
Эти разговоры, во-первых, всегда равно справедливы: не знаю, с какого точно момента, но уж, во всяком случае, со времен "гонки на лафетах" российский коммунизм живым назвать трудно. Помните: "Почему прежнего генсека мы видели по телевизору, а нового – нет?" – "Потому что прежний работал на батарейках, а новый – от сети". О вождях живого движения таких анекдотов не рассказывают. Во-вторых, эти разговоры всегда равно поспешны: пока российскому коммунизму сноса нет. Ильич как лежал в мавзолее, так и лежит. Треть избирателей как голосовала за коммунистов, так и голосует.
И со всем тем мне кажется, что очень важный рубеж на пути российской коммунистической партии "к светлому концу" был пройден вчера. Напомню: возглавляемый Зюгановым ЦК КПРФ, стремясь к "жесткой оппозиции", решил, чтобы член ЦК и один из лидеров партии Геннадий Николаевич Селезнев ушел с поста спикера Госдумы. А Геннадий Николаевич решил не послушаться.
Селезнев: "Ну, понимаете, я ведь председатель Госдумы, а не председатель партии. Мое дело организовать работу Думы, в которой представлены все фракции. Какие-то нравятся, какие-то не нравятся. Но ведь и не только само текущее законодательство. У меня ведь немало представительских функций. Я вхожу в Совет безопасности России, я вхожу в высший Госсовет Союза Белоруссии и России, кстати, завтра будет заседание этого высшего Госсовета. Кстати, Александр Григорьевич Лукашенко категорически против, чтобы я уходил. Партия прекрасно понимает, я не могу все отрубить и сказать: все, я свободный человек, я ушел. Как я говорю, для меня на первом плане интересы Родины, а потом уже партийные интересы".
Как видите, Геннадий Николаевич говорит все это как-то с ленцой, без огня. Номер отбывает. Его аргументы в пользу своего вопиюще антипартийного решения крайне малоубедительны. Не считать же серьезным доводом, что, мол, "кстати, Лукашенко против" - что значит какой-то Лукашенко против пленума ЦК! Равным образом, несерьезно Селезневу кивать на то, что он, мол, входит в Совет безопасности России: туда входит не он, туда по должности входит спикер Думы – и если с завтрашнего дня у спикера была бы другая фамилия, ни Совет безопасности, ни интересы родины не потерпели бы ни малейшего ущерба. Всеми этими рыбьими словами Геннадий Николаевич сказал миру, в сущности, ровно одно: ну не хочется мне уходить из спикеров. Пленум, там, или не пленум, а не хочется терять видное и не пыльное место. Потому что не ясно, чем партайгеноссен могут мне его возместить.
Из рекламного ролика:
"Лучше пиво в руке, чем девица вдалеке".
Девица от КПРФ даже не вдалеке, а в отсутствии. Неужели вы верите, что, как намекали иные комментаторы, Селезнев боится утратить машину с мигалкой? Ничуть не боится: такие люди без мигалок и вертушек не остаются. Уж сочинили бы ему какое-нибудь креслице в Союзе России и Белоруссии: в этом э-э-э… учреждении еще взвод почетных отставников может не без приятности отсиживаться. И не в том дело, что на месте спикера Селезнев надеется сделать какую-то еще карьеру: всей его карьеры там - до следующих выборов. А в том дело, что у товарищей по партии он для себя вообще никакого интереса не видит: в жесткой они будут оппозиции к Путину или в полужесткой, а не ждет там Селезнев ничего для себя занимательного.
Ну, а уж если один из руководителей партии не видит для себя в партии никаких перспектив, то и у самой партии перспектив нет. Кончились.
Из фильма "Бриллиантовая рука"
- Шеф, все пропало, все пропало!
А еще вчера случились общеприятные похороны: похоронен, причем за приемлемые деньги, диковинный зверь – долг бывшего СССР перед бывшей ГДР.
Как заявил Владимир Путин, этот вопрос окончательно закрыт. Россия в течение трех лет выплатит Германии 500 миллионов евро: в этом году - 350 миллионов евро, в последующие два года по 75 миллионов. Советский долг ГДР составлял 6 с половиной миллиардов переводных рублей.
Отделались дешево. Шесть с половиной миллиардов клиринговых рублей 1990 года могли нам обойтись и в десять раз дороже, как немцы требовали два года назад, и втрое дороже, как мы соглашались платить накануне поездки президента Путина в Веймар. И за эти сравнительно небольшие деньги, 350 млн. евро, мы хороним очень много разнообразных воспоминаний.
Часть из них – сплошная идиллия. Это воспоминания о дивном (по тогдашним советским меркам) гэдээровском ширпотребе, который мы получали в обмен на газ и нефть. О колготках и сервизах "Мадонна". О мужских костюмах и неземной красоты куклах. И, конечно, о манящих взвешенной игривостью стеганых халатиках из нечеловеческого материала под названием дедерон.
Из фильма "Бриллиантовая рука"
- У вас есть такой же, но с перламутровыми пуговицами?
- Нет.
- Будем искать.
Другие воспоминания, хоронимые этой сделкой, – элегические: воспоминания о СЭВе. Это было поразительное образование: все его члены считали себя ограбляемыми. Мы на наших кухнях роптали, что гоним народным демократам топливо и сырье за гроши; немцы на своих кухнях роптали, что отдают нам какие никакие, но все же европейские станки, да и те же сервизы "Мадонна". Поэтому, как только стало можно (идеология позволила), мы дернули друг от друга как ошпаренные, надеясь от самого факта исчезновения СЭВа зажить лучше. Но не вышло: все стали жить хуже. "Порвалась цепь великая, порвалась, расскочилася – одним концом по барину, другим по мужику".
Наконец, третья группа завершенных вчера воспоминаний – воспоминания отчетливо криминального толка. Сам этот долг имеет подозрительное происхождение: две трети его, 4 миллиарда валютных рублей, набежали за несколько месяцев 1990-го года: это цена якобы полученных здесь поставок того самого немецкого ширпотреба. Многие наблюдатели высказывают более или менее откровенные подозрения в том, что поставки это были фиктивные. Если вспомнить степень тогдашней неразберихи, то в это нетрудно и поверить. Обидно было бы теперь за то давнее воровство отдавать кровные бюджетные денежки – и хорошо, что этого не случилось.
И вообще, похоже, настало время так или иначе закрывать наиболее одиозные случаи казнокрадства, которыми наши бесчисленные чиновники так пышно украсили врата, ведущие к демократии и правовому государству. Вот еще одна вчерашняя новость.
Генпрокуратура возбудила уголовное дело по итогам проверки РАО "Высокоскоростные магистрали", которое уже в течение 10 лет пытается построить скоростную железную дорогу Москва-Петербург. За это время был вырыт котлован у Московского вокзала в Петербурге. Речь в деле идет о незаконном получении и использовании руководством РАО государственного кредита в 200 миллионов долларов.
Идеально было бы хоть часть денег, якобы закопанных в яму вдоль Литейного проспекта, у воров отобрать и вернуть в казну – но давайте не будем ставить перед Генпрокуратурой задач, заведомо ей не посильных. Пусть хоть скажут вслух то, что все и без них прекрасно знали: что "Высокоскоростные магистрали" были не стройкой века, а аферой века. И на том будет спасибо. Следующим ворам станет хоть малость потруднее делать следующую аферу.
Однако, время. До свидания.