Всенародно любимой актрисе Любови Полищук сегодня исполнилось бы 60 лет
Вот уже более двух лет нет ее с нами, но друзья и близкие до сих пор, когда говорят о ней - начинают улыбаться.
Репортаж Анны Нельсон
В мастерской художника Сергея Цигаля, на первый взгляд, легкий художественный беспорядок. На самом деле, это упорядоченный мир, в центре которого стоит фотография: любимая, припрятанная, ни разу не опубликованная. На фотографии - жена Люба, с которой вместе четверть века, и про которую он, наверное, больше не будет давать интервью.
Кажется, за последние годы рассказал о ней все, что хотел. Она, впрочем, тоже интервью не любила.
Сергей Цигаль, художник, муж Любови Полищук: "Она один раз на все вопросы ответила, и следующий журнал ее спросил о том же самом. И она опять ответила то же самое. И вот много раз разные люди спрашивали одно и то же, потом писали одно и то же. И потом в какой-то момент прекратила это делать. И отказывала всем".
Факты их совместной биографии известны, а что до более тонких материй - так их ведь не то что журналисту, их и себе не всегда объяснишь.
Сергей Цигаль: "Она любила петь русские песни, романсы. Я, кстати, всегда очень не любил, когда она это делала. Я всегда вставал и уходил. Почему? Не знаю".
Дом на старом Арбате, лифт - на самый верх; семейное гнездо, в котором отмечали все праздники, свадьбы и дни рождения. Мирель Шагинян, дочке классика советской литературы Мариэтты Шагинян, сегодня 91 год.
Она говорит, это было, будто вчера ― как ее сын Сергей заочно влюбился в актрису, и как пол-Москвы пытались их познакомить. А потом Мирэль Яковлевна стала свекровью. С тех самых пор на книжных полках начали появляться бережно вырезанные ею статьи из журналов и газет.
Любовь Полищук не единожды вспоминала, как она когда-то впервые увидела эти стены, увешанные картинами до потолка, и из вежливости не отказалась от котлет, которые, как потом выяснилось, даже близко не имели ничего общего с шедеврами советского общепита.
Мирель Шагинян, свекровь Любови Полищук: "Люба говорила, что она вообще котлет терпеть не могла! А когда она в нашем доме попробовала котлету, ей очень понравилось".
Счастьем был Коктебель: дача, гамак, семечки и книжки. Это известно. Но некоторые коктебельские истории до сих пор оставались внутри семьи. Например, как две невестки, Люба Полищук и Наташа Шагинян, поехали собирать сладкий миндаль в заброшенные колхозные сады и были пойманы на месте преступления.
В качестве расплаты за миндаль нарушительницы порядка предложили дать концерт на виноградных полях. Они стояли на двух ящиках. На одном - Наталья Шагинян торжественно объявляла номера. На другом - Любовь Полищук читала свои монологи. Призом зрительских симпатий были подаренные горы винограда.
Кто кем ей приходится в этой огромной семье ― одним словом не скажешь. Но она для всех была - Любовью.
Алик Цигаль, скульптор: "Она для меня была Любаня, а я для нее был Алюнчик. Вот такие есть два слова. Не знаю как. Родственники мы".
Всей семьей решили, что никакой тяжелой бронзы и мрачного гранита на Троекуровском кладбище не будет. Памятник будет из прозрачного богемского стекла. Скульптор Алик Цигаль наносит последние штрихи перед отливкой. Отливать повезут в Чехию.
Алик Цигаль, скульптор: "Она была светлым человеком. Она светилась вся. И вот к вопросу о стекле, мне казалось, ей оно подходит. Внутренний свет, внутренняя необыкновенная энергия!"
Теплыми пальцами Алик топит воск, чтобы оставить портрету лишь ту самую невыносимую легкость бытия.