Исполнилось 100 лет со дня рождения великого режиссера Федерико Феллини

Его называют властителем снов и самым неклассическим режиссером из классиков мирового кино. Сегодня сто лет со дня рождения Федерико Феллини. «Сладкая жизнь», «Восемь с половиной», «Амаркорд». Фильмы, ставшие вехами в истории кинематографа. Их изучают будущие сценаристы, режиссеры и актеры в киношколах по всему миру.

– Меня все интересует, и я всему верю. И мое ремесло постоянно убеждает меня, что я – волшебник, – говорил Феллини.

«Все карты на стол». Так свой стиль называл волшебник в фетровой шляпе, сдвинутой чуть назад. И в этой открытости и таится большой обман Феллини: околдованные, мы следуем за ним и буквально проваливаемся через экран в его внутренний мир. Так, играючи, Феллини изменил мировой кинематограф: «Я всю жизнь выдумываю, и эти выдумки мне кажутся гораздо более реалистичными, чем жизнь. Я – великий лжец, вот мой приговор».

Дома Феллинимы будто знаем на ощупь, а в волосах чувствуем песок итальянских пляжей. И когда рядом с реалистичными картинками возникают фантосмагоричные – в правдивости последних уже не сомневаешься. Сливаются воедино прошлое и будущее, внутреннее и внешнее, сны и явь. В общем, режиссер никогда и не скрывал, что его картины – это спешно записанные по утру сны. Эти книги с зарисовками теперь достояние музеев. Так родился термин, изменивший киноискусство: «поток сознания». 

Феллини отказывается от сюжетной линии. И работает с пластами, смешивая их, словно игральные карты. До него погружение героя в иное состояние было принято маркировать: вот герой видит сон, и перед этой сценой будет шторка, наплыв, туман, затемнение. Феллини отказывается от спецэффектов. Границы между реальностью и иллюзией исчезают. Зритель свободно путешествует по внутреннему миру героя.

Феллиниеск, феллинизм. Так принято называть все причудливое в киноискусстве. Но при всей театральности кино Феллини не отстраняется от реальности, а заглядывает в саму суть. Аттракцион, который нужен режиссеру, чтобы не ошеломить, а понять человека. 

– Что нельзя взять ни у одного крупного художника, так это почувствовать, вот эта любовь к своим персонажам. Причем персонажи, в принципе, далеки от реализма, они зачастую гротескны, – говорит режиссер Андрей Кончаловский.

Феллини любил повторять: фильм – не проза, а поэзия. Со своим ритмом и размером. И музой. Его музой на всю жизнь стала его жена. Джульетта Мазина. И получая свой пятый Оскар, он сказал лишь одно: «Спасибо тебе, дорогая Джульетта. И, пожалуйста, прекрати плакать!».

Из всех наград Феллини выделял приз Московского кинофестиваля. Тогда, в 63-м его шедевр «Восемь с половиной» едва не поломал кинокарьеры нескольких режиссеров. На членов жюри во главе с Григорием Чухраем давили: победить должен фильм из Советского Союза. Но с силой искусства кто справится?

– Мы были свидетелями, как некоторые члены отборочной комиссии не хотели допускать «Восемь с половиной», говоря, что это измена неореализму, это эгоцентрический фильм, непонятный зрителю, – рассказывает Наум Клейман, киновед, историк кино.

Не только кинематограф, английский язык обязан режиссеру. Умберто Пицци показывает фотографии из своей коллекции. И с гордостью признается: имя его профессии дал Феллини. После фильма «Сладкая жизнь», где фотограф по имени Папараццио охотится за прибыльными кадрами. Так и он следовал за Феллини неотступно всю жизнь, порою сильно докучая, видно по фото. 

– Он был великим мыслителем. Он снимал не только благодаря великим сценаристам, но благодаря своему дару наблюдать, – делится папарацци Умберто Пицци.

Тень его влияния накрыла кинематограф и все тянется. Увлекая за собой, Феллини предлагает рассказ, который нужно прожить, пройти. Словно путь к своей сути, дорогу к самому себе. По Феллини выходит, поиск истины – и есть искусство: «Я ощущаю потребность толковать жизнь. Если пустить ее на самотек, она покажется нам бессмысленной и даже чудовищной. В искусстве же мы находим утешение. Искусство рассказывает о жизни, ограждая от нее».