Четверть века назад произошел самый острый политический кризис в новой России
Важная дата в истории новой России. Четверть века назад — в октябре 1993 года — страна оказалась на грани гражданской войны. Конфликт президента и законодательной власти перерос в вооруженные столкновения. Борис Ельцин объявил в Москве чрезвычайное положение, в город вошли войска, танки открыли огонь по Белому дому. Единой оценки тех событий нет и сегодня.
Спустя 25 лет события октября 93-го даже их непосредственным участникам кажутся уже скорее поводом для философских обобщений, чем для переживаний личного свойства. Александр Руцкой — вице-президент России, а по версии сторонников Верховного Совета — исполнявший обязанности президента, 4 октября сидел в Белом доме, который обстреливали из танков, и тщетно вызывал себе на помощь бомбардировщики.
К этому моменту два дня в Москве фактически шла гражданская война. То, что не случилось уже казавшейся неминуемой гражданской войны в масштабах всей страны, можно объяснить чудом, а можно — парализующим психологическим шоком. Расстрел здания российского парламента российской же армией произошел уже после того, как в столице вовсю лилась кровь. Точное число погибших во время штурма здания телецентра до сих пор неизвестно, есть разные версии.
Журналист Сергей Кешишев работал в тот день в Останкино, монтировал сюжет, снятый ночью в блокированном Белом доме. Те, кого он там интервьюировал, приехали к нему «с ответным визитом». В этот раз поговорить не получилось.
«Урал» въехал на моих глазах, гранатометный выстрел был, и он был первым. Со стороны нападавших. Перепалка была очень короткая, 10 минут, но в двухтысячную толпу. 82 человека положили», — вспоминает журналист.
25 лет спустя Александр Руцкой спокойно проходит в здание телецентра через те же самые двери, которые таранили грузовиком его тогдашние сторонники.
«Я не въезжал на грузовике в это окно, поэтому у меня ощущений нет никаких. Я не говорил «на штурм Останкино!» Зайдите, возьмите архивы, посмотрите. Я не говорил «штурм Останкино». Я сказал: «Надо идти в Останкино и требовать выход в эфир», — заявляет Александр Руцкой.
Если же действительно заглянуть в телевизионные архивы, то все выглядело иначе — с балкона Белого дома призывали захватывать не только телецентр: «Молодежь, боеспособные мужчины, вы должны формировать отряды, и надо сегодня штурмом взять мэрию и Останкино!»
Уже почти неделю Москва находилась в ситуации не двоевластия даже, нет, безвластия. Решивший начать активные действия, то есть уличное противостояние, с большой вероятностью проигрывал, однако обе стороны не желали идти на переговоры. 3 октября все началось с шествия на Октябрьской площади, затем попытка соорудить баррикады на Смоленской площади. Потом — прорыв через милицейские кордоны на Крымском мосту.
Действуют организовано, по плану. Захвачены несколько грузовиков Внутренних войск, на них идут на таран, потом такое же повторят у здания мэрии, у телецентра. Милиционеры, большинство из которых безоружные, разбегаются, их щиты и каски используют в качестве трофеев.
Прорыв блокады здания, где тогда находился Верховный Совет, оказался тактическим успехом, приведшим к стратегическому поражению. Однако, если уж говорить победах и поражениях в смысле их противоречивых последствий, то стоит вспомнить и то, что с Ельциным, решившимся накануне Х-го съезда российского парламента издать указ о его роспуске, не соглашался даже его ближайший советник, руководитель президентской администрации Сергей Филатов.
«Я же ему сказал: «Я против этого указа, это очень опасный указ, мы не знаем, как повернется, как поведут себя губернии наши, это может привести к гражданской войне. На носу был съезд, и мы понимали, что на съезде будет. Импичмент ожидался, и он был бы точно совершенно», — вспоминает Сергей Филатов.
Причина, по который Ельцин подписал указ под номером 1400, проста: он мог потерять власть, поскольку экономические реформы, инициированные им в 1992 году, были более чем непопулярными.
После обнародования указа председатель Конституционного суда Валерий Зорькин заявил, что президент пошел против Конституции: «Указ президента РФ от 21 сентября 1993 года не соответствует Конституции РФ и является основанием для отрешения президента от должности».
На съезде народных депутатов Российской Федерации действия Ельцина охарактеризовали как госпереворот, постановив, что его полномочия переходят к Александру Руцкому, который становился «временно исполняющим обязанности президента». После чего здание парламента было заблокировано силами МВД, в нем отключили электро- и водоснабжение, вынуждая депутатов прекратить работу и разойтись.
Часть разошлась, часть осталась работать в темноте, при свечах и фонариках, самые же решительные занялись организацией сопротивления — агитацией, сооружением баррикад. Оружие у защитников Верховного Совета тоже было, и в достаточном количестве. Оно потом «засветилось» во время перестрелок на улицах Москвы. Ветераны, участники многочисленных войн, разгоревшихся после распада Советского Союза, в разгар кризиса начали приезжать в столицу со своим оружием, радикалы-националисты — «баркашовцы» и «макашовцы» — со своим.
В зависимости от жизненного опыта и политических взглядов в событиях октября 1993 года видят либо некую «историческую неизбежность» в виде некоей «смены формаций», либо результат столкновения чрезмерных личных амбиций людей, всего-то за два года до того, в августе 1991 года, в том же самом Белом доме, противостоявших ГКЧП.
«Кто конкретно виноват в событиях октября 1993 года? Виноват Хасбулатов безусловно, виноват Борис Николаевич. Пятьдесят на пятьдесят», — считает Сергей Филатов.
Принцип «победитель пишет историю» не работает в отношении московских событий 25-летней давности. Возможно, потому что, по сути, победивших тогда и не было: проиграли все, кто не смог договориться, кто довел политическое противостояние до противостояния уличного, до крови.
В общественном мнении это настолько болезненная страница новейшей истории России, что единственным напоминанием об октябре 1993 года, физически существующим в Москве, остается баррикада у Белого дома, состоящая из арматуры, железных ограждений, колючей проволоки и булыжников. На ее фоне, на стадионе, расположенном рядом, практически ежедневно физкультурники азартно играют в футбол.