Поздравления с юбилеем принимает знаменитый художник и скульптор Зураб Церетели
Прославленный скульптор, президент Российской академии художеств Зураб Церетели сегодня отмечает юбилей. Ему — 85. Вся жизнь — искусство. Это, конечно, о нем. Работа для него будто воздух, без нее жизнь не представляет.
Юбиляра поздравил Владимир Путин. В телеграмме главы государства сказано: «Ваши творческие идеи блестяще воплотились в замечательных работах, которые пользуются высоким признанием профессионалов и любителей искусства».
«Когда рисуешь, не обязательно быть художником, но ты, глаза и рука развиваются, ты видишь и внутреннее состояние человека правильно, и природу. Когда держу кисти в руках, это и есть мое вдохновение», — признается Зураб Церетели.
И едва закончится это интервью, как он снова начнет творить. Ни дня без картин. Люди на них — из тбилисского детства и юности. Среди воспоминаний — подсолнухи.
Его карьера едва не оборвалась. Дипломную работу не хотели принимать за сходство с импрессионистами. Пришлось переделывать. На уступки он больше не шел. Годы нищеты и ожиданий — цена за свободу и преданность себе в искусстве.
«Кто мешал развитию искусства, их тоже надо хвалить. Это дает возможность больше трудиться, больше создавать», — говорит Зураб Церетели.
Сделано столько, что Церетели давно стал человеком мира. В Иерусалиме — его монумент «Холокост» в память еврейских узников в годы войны. В Нью-Йорке — «Слеза скорби» — память о жертвах теракта во Всемирном торговом центре. «Трагедия народа» — в Москве, на Поклонной горе. Скульптура «Рождение нового человека» в Севилье признана ЮНЕСКО лучшим произведением пластики XX века.
«Когда начинаются хвалебные моменты, не могу я это слышать», — говорит сам скульптур.
А критику принимает с улыбкой. Памятник Петру в Москве вызвал, мягко говоря, немало споров. «Разобрать, перенести». Это тогда, 20 лет назад. А что сегодня?
«Когда этот памятник установили в Москве, он мне абсолютно не понравился, я не мог оценить замысел Церетели сполна. Но по истечении времени он мне очень нравится», — говорит мужчина.
«Какое значение время имеет для искусства?» — спрашивает журналист.
«Очень, очень играет роль. Потому что потом понимают уже, что такое, почему. История такая, что время нужно», — ответил Зураб Церетели.
И в его истории всегда было много друзей: Шагал и Пикассо, Мохаммед Али и Роберт Де Ниро, Мать Тереза и Лайза Минели. В его галерее — сотни барельефов и монументов, кем восторгается сам. Вознесенский и Дементьев, Кобзон и Данелия, Спиваков и Башмет. Солженицына он запомнил по рукам.
«Я его знал, он у меня бывал в галерее, разговаривал со мной. Не только языком, руками тоже. Я сделал несколько набросок. Он так посмотрел и сказал: "Наверное, ты сделаешь скульптуру"», — вспоминает Зураб Церетели.
С еще одним Нобелевским лауреатом, Бродским, Церетели дружил, помогал матери поэта в Петербурге. Однажды в ресторане Нью-Йорка к скульптору подошел официант: «Вас дожидается мужчина на улице».
«Выхожу, темно было уже, думаю, это Бродский или нет? Смотрит на меня и падает слеза. До утра он не останавливался, говорил и говорил. И я понял, что он там тоже в тюрьме. После разговора возникла эта идея: половина — тюрьма, половина — нобелевская премия», — говорит Зураб Церетели.
Любит браться за что-то новое. Арка детского зоопарка в Москве. Станция метро «Парк Победы» и «Трубная». Крест и врата храма Христа Спасителя. Памятник Де Голлю у гостиницы «Космос». Его жизнь — бесконечное творчество.
«Мой концепция — не остановиться, все время работать», — сказал Зураб Церетели.