Масштабный выставочный проект «Игра с шедеврами» открылся в Еврейском музее в Москве

Выставка «Игра с шедеврами» — не просто экспозиция, она больше похожа на квест — познавательный и таинственный. В нем главное — слушать свои чувства и не бояться выражать эмоции.

На этой выставке действуют другие правила. Просто стоять перед картиной не получится. Тут искусство нужно открывать в прямом смысле. Придется даже пригнуться или забраться по лестнице или вообще съехать с горки.

Но после этого музейного аттракциона зрителей ждет лобовое столкновение с самыми мощными, первобытными эмоциями. Злость, ярость, гнев. В этом перфомансе Марина Абрамович и ее возлюбленный Улай на грани расставания. Слов не осталось. Крик не сдержать.

И, кажется, тревожная картина Ансельма Кифера — физическое воплощение их боли. Краски на холст словно выплеснули, выплюнули.

«Нам нужна была встряска. Она действует очень прямо, очень физически. Это крик. Понятно для взрослых, понятно для детей тоже, когда родители ссорятся. Ну и плюс ты ощущаешь это буквально кожей», — рассказывает куратор выставки Алексей Мунипов.

В этом замысловатом лабиринте спрятаны самые разные произведения от модернизма до современного искусства, от живописи до видеоарта. Стили и направления перемешаны нарочно. Посетители должны забыть о том, что они знают, чтобы прислушаться к тому, что чувствуют. Послевоенные портреты Пикассо как первая подсказка. На них вся палитра эмоций — от отвращения до радости. А вот что в голове у этой восковой фигуры, понять уже сложнее. Взрослый человек с телом ребенка. Возможно, эпатажный итальянец Маурицио Каттелан на этот раз не провоцирует, а рассказывает о своих травмах?

«Почему он висит на крючке? Это просто какой-то забытый человек в чеховском смысле? Для итальянцев, например, это история про то, как школьника хулиганы вешают на крючке в школьной раздевалке», — рассказывает Алексей Мунипов.

Скрыться от агрессии можно в зале, где вообще нет никаких картин. Но это лишь на первый взгляд. За дверцами в глубине спрятаны концептуальные посвящения Виктора Пивоварова и картина Малевича «Три фигуры в поле». В центре лабиринта аналитический портрет Павла Филонова и боль от предчувствия скорой потери любимого друга в исполнении Френсиса Бэкона. Черты лица уже смазаны в памяти, но ощущения по-прежнему яркие. Разглядывая эти работы, можно ненароком узнать что-то новое и о себе.

«Мы повесили между этими двумя работами зеркало, где человек может, наблюдая и вертя головой, остановиться и посмотреть на себя. Эта работа сделана в движении. Когда ты ведешь свой взгляд от Бэкона к Филонову, ты видишь это движение как раз в своем отражении», — рассказывает куратор выставки Лия Чечик.

Чтобы почувствовать выставку мог каждый, рядом со всеми работами тактильные модели для слабовидящих. А эта доска для самых маленьких посетителей. Так они смогут почувствовать себя гениями.

«Когда ребенок смотрит на такие шедевры, то, конечно, у него в голове возникает мысль, а я могу так? Могу ли я стать Матиссом? Вот есть опция. Можно стать Матиссом», — говорит генеральный директор Еврейского музея и Центра толерантности Александр Борода.

И напоминание от вечного ребенка и хулигана Роя Лихтенштейна — не нужно относиться к искусству и к себе слишком серьезно. Так и голову можно потерять.