В Москве приземлился борт из Сирии с российскими детьми
Этой ночью на подмосковном аэродроме Чкаловский приземлился борт Минообороны, который вывез из Сирии 26 российских детей, самому младшему годик. Некоторых в арабскую республику увезли родители. Сейчас к отправке на родину готовят других ребят. Детей находили в сирийских тюрьмах и в лагерях беженцев в антисанитарных условиях. Многим нужна медицинская помощь. Но больше всего любовь родственников.
Первый рейс за время пандемии. Бесконечно долгое время ожидания прилета: из жерновов войны в мирную жизнь. Аэродром Чкаловский. Военный. Только что приземлился самолет с детьми. Время позднее, час ночи. Не детское. Вызвано соображениями безопасности. Спасение детей, вывоз их из Дамаска, напоминал спецоперацию. С выключенным светом в самолете, под покровом ночи 26 детей сначала перевезли в Хмеймим на российскую военную базу: пересадка и домой.
Для детей, что потеряли своих матерей на войне и чудом выжили сами, зона безопасности — это непривычно. Хочется пить, хочется играть. Можно быть маленькими.
– Они удивляются новой еде еде, конечно, те ребятишки, которые находились в приютах, они находились в гораздо более лучшем выгодном положении, я сама проверяла эти приюты, эти условия, смотрела после первых переговоров с супругой президента Асмой Асад, мы просили их перевести на время. Если бы дети тогда остались в лагере, мы бы не смогли их сегодня привезти, сегодня их здесь просто не было бы– говорит Анна Кузнецова, уполномоченный при президенте РФ по правам ребенка.
Они робко выходят на улицу, укутанные в одеяла, вглядываются в камеры, пытаясь понять, нужно ли беспокоиться. Садятся в автобус, старшие помогают младшим. Джамал, ему 15 лет, помогает всем. Будто так он сам скорее поверит: это не сон. Год в одиночной камере. Такое не выдерживают и взрослые.
– Сколько вам было, когда уехали?
— 9 лет.
– Помните Россию?
– Помню.
– Куда вы вернетесь? В какой мир?
– Жду прекрасную счастливую жизнь, семью.
Сколько было ей лет, когда уехала, Хамифа не помнит. Сегодня она в красивых серьгах. Укачивает младшего. Привычно и деловито.
Кто-то помнит, куда возвращается, есть малыши, для которых русский еще не родной. Не можем показать лица детей. Но лишь однажды, заглянув в эти глаза, мольбу о помощи, одновременно мужественно безмолвную, и отчаянную словно крик, забыть уже невозможно.
– Розыск детей идет в разных направлениях. О ком-то родственники сообщают, о других детях мы узнаем по каналам МИД, посещая тюрьмы, как, например, случилось в этот раз, мы обнаружили новых детей, которые сидели даже, простите, в одиночке, – Анна Кузнецова вывезла 157 детей до пандемии. 26 малышей от года до шести сегодня. Еще 96 детей с готовыми документами и родственниками, что выплакали все слезы, ждут своего самолета.
Врачи сделали новые заборы проб ДНК ребят в лагерях беженцев. И это на территории, неподконтрольной официальным властям Дамаска. После карантина, что дети проведут в санатории, они вернуться домой, в семьи. К бабушкам и дедушкам, что обнимут их, зацелуют. И больше никуда не отпустят. Никогда.