Что светит Харви Вайнштейну и куда заведет битва полов?
У Харви Вайнштейна, этого любвеобильного голливудского продюсера, все больше проблем. Поначалу, когда дамы наперебой стали рассказывать о его приставаниях, казалось, что карьере его конец, и этим, может быть, все и ограничится. Ну, правда, стали его лечить от излишней сексуальности. Но дело зашло совсем далеко. Теперь ему светит огромный тюремный срок.
Думаю, что многие начальники в Голливуде с беспокойством наблюдают за этим процессом. Мы, конечно, не поддерживаем никакое насилие. Но когда, так сказать, передовые слои американского общества обсуждают, а не убрать ли из музеев все картины с обнаженными женщинами и не запретить ли роман «Анна Каренина», это заставляет задуматься. Такое уже бывало в истории. В Европе это называлось инквизиция.
К парадным ступеням окружного суда на Манхэттене обвиняемых привозят только в кино. В жизни вчерашнего голливудского гуру Харви Вайнштейна под охраной совсем не киношных копов заводят через боковой вход банального полицейского участка.
Судебные заседания в Штатах тоже нельзя снимать. О том, что происходит внутри, можно судить лишь по кадром из художественных фильмов или по рисункам судебного художника —- это уже реальность теперь и для Вайнштейна.
Обвиняемый будет носить специальное устройство, оплаченное им самим, которое позволит отслеживать его передвижения 24 часа в сутки, семь дней в неделю. Голос прокурора — как гром среди ясного неба. Звучит откуда-то сверку из колонки — самой Джоан Илуцци, зачитывающей обвинение, не видно. Вайнштейн подписывает бумаги — залог в миллион долларов и запрет выезжать за пределы двух штатов: Нью-Йорка и Коннектикута. Обвинение в изнасиловании тянет на 25 лет за решеткой. Имена жертв не называются, это две пока неизвестные женщины.
Но есть несколько десятков даже очень известных голливудских актрис, обвинивших Харви Вайнштейна в сексуальных домогательствах. Скандал уже стоил ему работы, семьи и места в киноиндустрии, то есть трона, который пошатнулся в одночасье.
«Что бы вы сказали ему? Если бы он смотрел это сегодня, что бы вы ему сказали?» — задает вопрос ведущий телеканала NBC.
«Мы взяли тебя. Мы взяли тебя. Да!» — говорит актриса Роуз Макгоуэн.
Звезда сериала «Зачарованные» Роуз Макгоуэн называет себя одной из жертв монстра Харви. История это давняя — прошло лет 20. Но ведущая Мегин Келли не спрашивает ее, почему так долго молчала.
И только из интервью самой Келии Софико Шеварнадзе можно понять, что этот вопрос для американцев совершенно не очевидный.
Мегин Келли: «Мне не нравится этот вопрос».
Софико Шеварнадзе: «Понимаю. Но вопрос все еще в силе».
Мегин Келли: «Я считаю, что несправедливо задавать женщине вопрос: а что ты раньше не сказала? Пока не задан вопрос: а был ли безопасный способ об этом рассказать? И только, если на этот вопрос ответ «да», тогда можно задать вот этот первый вопрос, потому что в этих обстоятельствах пример Вайнштейна очень показателен. Кому эти женщины должны были рассказать? Это кинопродюссер, у него нет никакого начальства. На «Фокс Ньюз» было то же самое, я подала жалобу, но я прекрасно понимала, почему кто-то другой не стал этого делать, потому что как ты будешь жаловаться на царя, кому? Его все боятся. Они знают, что все устроено так, чтобы защитить царя, а вовсе не тебя».
С другой стороны, Мегин Келли в свое время нашла в себе силы пожаловаться на пристававшего к ней начальника, и не через 20 лет, а сразу.
А пострадавшим от сексуального монстра Вайнштейна почему-то много лет ничего не мешало виснуть у него на шее, да с такой искренностью, что не сразу понятно, кто кого домогается. Среди них и Эшли Джад, и Анджелина Джоли, и Гвинет Пэлтроу и Мишель Йео - больше 70 знаменитостей, и многие сотни последовательниц, рассказавших о том, что когда-то произошло с ними. Конечно, Вайнштейн не при чем, но движение Mee Too, то есть «Я тоже», быстро захватило мир и вышло, что любой мужчина, в принципе, — потенциальный Харви. Европу это изрядно напугало.
«Меня расстраивает, что мужчины, которые пытаются ухаживать за женщинами традиционными для некоторых способами и сексуальные насильники уравнены в обществе. Не нужно смешивать все в одну кучу. Это смешение понятий мы и хотим опровергнуть. К тому же вся эта волна совпала с возрастающей цензурой произведений искусства. Некоторые феминистские объединения предлагают пересмотреть либретто опер или убрать картины из музеев, потому что там изображен зад юной девушки. Так можно дойти до изъятия из всех музеев Европы и мира всех изображений обнаженного женского тела. Почему бы не сделать то же со скульптурами, почему бы не переписать «Анну Каренину» и «Мадам Бовари»? Это очень опасная тенденция культурного ревизионизма», — считает психолог Сара Клише.
Сара Клише подписалась под теперь уже знаменитым письмом ста француженок во главе с Катрин Денев. Письмом в защиту мужчин — не насильников, разумеется, а тех, кто пока еще не боится ухаживать за женщинами и в жизни, и на экране, иначе страшно представить, что бы в новой системе взаимоотношений снимал, например, режиссер Клод Лелуш.
«Игра мужчины и женщины – любимая игра всего человечества. Сейчас мы ломаем самые красивые игрушки мира. Сейчас мужчины начинают бояться женщин. Точнее, они всегда их боялись, а сейчас они просто в ужасе от них. Я вижу это по своему окружению. А смысл игры не в этом. Насилие — это ужасно. Сексуальное насилие – это преступление, и вы себе не представляете, насколько я это осуждаю. Но помимо насилия, существует любовная игра, а ее портить не надо», — отмечает кинорежиссер Клод Лелуш.
В Голливуде французских коллег обвинили в лицемерии. И вряд ли решение суда по делу Вайнштейна поставит точку в этом споре. Тем более, что это уже куда больше, чем история одного сексуального агрессора.
«Мы живем в эпоху чрезмерной реакции на чувствительные социальные вопросы. Есть понятие “домогательства на улице”. Когда, заметив на улице симпатичную девушку, вы ей говорите, что она прекрасно выглядит. теперь это считается домогательством. Мы начинаем терять понятия о различиях между настоящим насилием или нарушением прав и тем, что просто раздражает. Некоторые случаи действительно вопиющие, например, с Райаном Лиза – корреспондентом «Нью-йоркера» из пула Белого Дома и ведущим СNN. Его бывшая подруга пожаловалась на него в его журнал, это были частные отношения, без связи с его работой, но его уволили и ясно, что жизнь любого мужчины может быть разрушена на основании бездоказательных обвинений», — отмечает журналист и политолог Майкл Кернович.
Действительно, а как доказать, что 20 лет назад тот же Вайнштейн действительно кого-то изнасиловал? Но ведь общество уже вынесло вердикт: виновен. И доказательства вроде не нужны.
«В Соединенных Штатах это уже, на самом деле, приобрело такое широкое понятие, как эффект Вайнштейна. Что такой эффект Вайнштейна? Это когда кто-то тебя обвиняет в том, что ты совершал или не совершал, совершенно не установлено, много лет назад. И такое понятие, как презумпция невиновности, почему-то не работает. И это касается не только Вайнштейна», — отмечает профессор факультета права НИУ ВШЭ Александр Домрин.
Александр Домрин много лет преподавал в разных американских университетах, и коллеги всегда предупреждали его: нужно быть осторожнее, и лучше общаться со студентами, а особенно студентками при свидетелях. Иначе можно повторить печальную историю известного профессора политологии.
«Когда его студентка обвинила в том, что якобы он попросил ее поднять майку для того, чтобы он поставил ей пятерку. После чего она подала в суд не только на этого преподавателя, профессора, но на весь университет. Его тут же президент университета отстранила от преподавания. Тот пошел в городской парк и там застрелился», — рассказывает профессор факультета права НИУ ВШЭ Александр Домрин.
Это было задолго до разоблачений Харви Вайнштейна, просто дело голливудского продюсера поражает масштабом и, конечно, фигурами участников. Но все равно остается частью системы, в которой отношения мужчин и женщин меняются до неузнаваемости. И далеко не только в Соединенных Штатах.
«Во всех западных странах меняется гендерная динамика. Мужчины становятся женственнее, женщины мужественнее. И многие статьи, написанные, между прочим, женщинами, описывают трудности при попытке найти мужчину, который хочет оставаться мужчиной и еще то, как им надоело встречаться со слабыми мужчинами», — говорит Майкл Кернович.
То есть с мужчинами, которые не без причины опасаются, что их ухаживания могут принять за домогательства с известными последствиями. И стоит ли удивляться, что тех, для кого женское «нет» в некоторых случаях может означать «да» становится все меньше.