Доброе утро

Современный Дон-Кихот, легенда, рыцарь веселого образа — как только не называют Владимира Зельдина. Он по-прежнему играет человека из Ламанчи — поет и танцует на сцене — и по-прежнему заглядывается на красивых девушек. И девушки отвечают ему взаимностью. Хрестоматийно известная история о том, как режиссер Пырьев, приступая к работе над фильмом «Свинарка и пастух», собрал в просмотровом зале женскую половину съемочной группы и спросил, кто из претендентов на роль кавказца Мусаиба симпатичен им более всех. За роль боролись прекрасные актеры, но дамы единодушно выбрали Зельдина.

Владимиру Зельдину самой судьбой предназначены роли романтических героев. Театральное амплуа героя-любовника. Однажды ему предложили сыграть в пьесе, где не было ни одной женской роли. После нескольких репетиций Зельдин отказался — не смог. Зачем выходить на сцену, если некому объясняться в любви?

Мальчику из семьи музыканта нравилось танцевать, он даже поступал в балетное училище. Танцовщиком не стал, как, впрочем, и кавалеристом, хотя как раз кавалерийскую школу Владимир Зельдин окончил. Он всегда гордился значком «Ворошиловский стрелок». Спортивный и подтянутый, он без дублеров ездил на съемках верхом. А как танцевал!

Конечно, Владимир Зельдин — это целая эпоха. Он артист и не любит, когда говорят «великий». Уверяет, что просто честно и верно служит своей профессии. Еще не любит, когда ему желают здоровья. Всегда отвечает «На „Титанике“ все как раз были здоровы». Романтик и идеалист, он часто вспоминает слова своего героя: «Самое худшее безумие — видеть жизнь такой, какая она есть, забывая, какой она должна быть».