Третьяковская галерея представляет главную выставку года «Некто 1917»
Переломным событиям начала ХХ века посвящена масштабная экспозиция, открывшаяся в здании Третьяковской галереи на Крымском валу. Ее уже назвали выставкой года. Среди представленных работ полотна, которые в России демонстрируются впервые. Искусство в авангарде революционных перемен. Каким русские художники увидели 1917-й?
Осмыслить 1917-й трудно даже спустя целый век. А каково было современникам революции? Эти картины различны по технике, жанрам, наконец, личному видению художника. Объединяет их одно — год создания.
«У нас за прошедшее десятилетие было несколько подходов к этой теме. Сегодня, наверное, мы гораздо более объективны и отказываемся от каких-то партийных пристрастий, от снобизма или от предвзятых суждений», — отмечает генеральный директор Государственной Третьяковской галереи Зельфира Трегулова.
27 февраля 1917. Вместо названия — просто дата. Красные революционные флаги Кустодиев видит из окна своей мастерской, он прикован к инвалидному креслу. Эта работа, скорее, исключение, он продолжает писать другую жизнь — знакомую, сытую, купеческую.
«За окнами этого трактира, этого празднества, нет никакой революции. Хотя за окнами Кустодиева, за его реальным окном, революция есть», — комментирует картину куратор, старший научный сотрудник Государственной Третьяковской галереи Елена Воронович.
Некоторые художники пытались не замечать происходящего переворота. Создавали романтичные портреты, пейзажи. Другие были в авангарде, то есть в первых рядах. Беспредметная живопись, манифесты Казимира Малевича появились раньше 1917 года.
«Это именно революция в живописи, она совершилась раньше политической революции», — поясняет куратор, старший научный сотрудник Государственной Третьяковской галереи Ирина Вакар.
Но с приходом новой власти получили поддержку. Новая идеология требовала новых форм. Уже позже как направление оформится конструктивизм — он разовьется в архитектуре, дизайне, одежде — искусстве пролетариата. А пока революция в живописи — «Динамический супрематизм» Малевича из британской галереи Тейт.
«Сейчас, в год столетия Октября, глядя на эти картины, где нет стачек, забастовок, перестрелок, мы понимаем, как на самом деле эти события представлялись современникам. Никто из них даже не подозревал, что страна находится на абсолютном разломе своей судьбы», — отметил министр культуры Владимир Мединский.
Манифестация рабочих, царский герб сбивают с фасада дома — фото- и видеохроника тех лет самый беспристрастный художник революции. «Некто 1917-й», который помогает окунуться в реальность прошлого.
Эпоха в лицах — еще один раздел. И если Репин так язвительно изображает большевиков, чьи лица искажает жадность, хитрость, то Петров-Водкин выписывает работницу почти Мадонной с младенцем на руках. Борис Григорьев создает отдельный цикл, назвав его «Расея» на крестьянский лад. Портреты из глубинки как портрет всего народа.
«Эта «Расея», она просто потрясла современников, потому что такие образы, как, например, старуха-молочница, они открывали совершенно другой и, кстати говоря, очень знакомый людям образ крестьянина — косного, недоброжелательного, скупого, возможно», — говорит куратор, старший научный сотрудник Государственной Третьяковской галереи Ирина Вакар.
«Некто 1917» — выставка года для Третьяковской галереи. Выставка, где нет однозначных трактовок. Как и не было их ровно век назад.