2 апреля — Всемирный день распространения информации о проблеме аутизма
Возможность понять, принять и помочь тем, кто беззащитен перед окружающим миром. Необыкновенные, ранимые, тонкие. Они часто закрываются даже от самых близких. Аутизм поддается коррекции, с ним можно быть самостоятельным. Но для преодоления нужны любовь, терпение и грамотный подход.
Обычная домашняя съемка, если не знать, что Влад — особенный ребенок. Еще в раннем детстве мама стала замечать, что он ведет себя очень странно.
«Утром он выходит, проходит мимо меня, абсолютно не глядя, не замечая. Садится в песочницу и начинает пересыпать песок. И он может так сидеть весь день. Его зовешь, а он не реагирует никак вообще», — рассказывает Елена Вдовина.
Елена звала Влада по имени с расстояния двух метров, папа подводил его за руку, а мама обнимала и целовала. И так сотни, тысячи раз, пока у ребенка не появилась потребность в родительской ласке. Через год, услышав свое имя, Влад прибегал маме из другой комнаты. Это была маленькая, но настоящая победа родительской любви. И так учились всему шаг за шагом. Сегодня Влад ходит в обычную школу и во многом опережает сверстников.
Мама Андрея Демина тоже могла бы защитить диссертацию по родительской любви и терпению. Но ее сын в свои 30 лет почти не разговаривает, не может ответить на телефонный звонок. Мама научила сына рисовать, и картины Андрея — это все, что мы знаем о его внутреннем мире.
«Он ко мне приходит и смотрит просящими глазами: «Ну, давай, спроси меня, чего мне надо». А я не знаю, что я должна у него спросить», — рассказывает Светлана Демина.
Никто не знает, откуда берутся эти цвета и образы. Но его картины висят в выставочных залах, их хвалят профессиональные художники, а за некоторые работы любители живописи платят по 30 тысяч рублей. Но мать думает только об одном: что с Андреем будет дальше?
Больше всего она боится, что ее сын попадет в психоневрологический интернат. Она очень надеется, что в России примут закон о распределенной опеке. Тогда у Андрея появится шанс, что над ним возьмет шефство один из фондов, где умеют работать с людьми с аутизмом.
«Ни один человек с аутизмом не заслуживает изоляции, сегрегации и отправки в гетто. Мы их очень часто отталкиваем и боимся, потому что не понимаем», — говорит руководитель фонда «Выход» Авдотья Смирнова.
Маргарита Полисская работает с особенными детьми уже восемь лет и до сих пор учится понимать их.
«У них такие же нужды, как у всех. Они хотят, чтобы их принимали, хотят работать, хотят жить в своем доме, хотят дружить со своими друзьями, но то, что нам дается легко, им дается сложно», — отмечает руководитель мастерской «Мастера и Маргарита» Маргарита Полисская.
Самое сложное — это научиться принимать самостоятельные решения. Самому сесть в автобус, самому приготовить ужин или хотя бы позвонить в скорую помощь. Мечта Маргариты открыть пекарню, где все ученики могли бы работать: «У нас же не бывает выпускного. Если бы я работала в обычной школе, я бы их довела до средней школы и выпустила. А тут такая история, что если мы ничего не придумаем, то мне их некуда выпускать».
Освоить профессию и начать самостоятельную жизнь. Это обыкновенное человеческое желание, а для многих людей с аутизмом — заветная мечта. Ольга Орлова сама ходит в школу танца, учится на швею и даже сделала для своего ансамбля сценические костюмы. В них танцоры выходят на сцену и встречаются глазами со зрителями. Для людей с аутизмом это почти подвиг.
Но Ольга мечтает не о подвигах и не о славе, а простом человеческом счастье, которое понятно всем: «Цель — чтобы кого-то найти и жить как все, отдельно, чтобы семья была, все. Вот это мечта».