В возрасте 100 лет ушел из жизни американский политик и дипломат Генри Киссинджер

Полвека назад в ближневосточном регионе тоже был конфликт. Октябрьская арабо-израильская война, известная как «война Судного дня». И тогда Америка сыграла совсем другую роль. «Челночная дипломатия» — так потом назовут усилия тогдашнего госсекретаря Генри Киссинджера, который летал из страны в страну, пытаясь заключить мирное соглашение.

На этой неделе Киссинджер скончался на 101 году жизни. Реальная политика была его стилем — когда выход из положения ищут не по идеологическим соображениям, а исходя из интересов.

Разрядка в отношениях с Советским Союзом, сближение с Китаем как противовесом СССР, прекращение Вьетнамской войны, для которого понадобился напалм, водворение комфортных для Штатов режимов в Латинской Америке, для которого понадобились военные диктатуры.

Киссинджеру многое, и справедливо, поставят и в заслугу, и в вину. Его случай сложнее обычного «о покойном или хорошо, или ничего».

Дмитрий Саймс: «Генри Киссинджер был не просто прагматиком, он был выдающимся государственным деятелем, он пришел из академической среды и был действительно выдающимся ученым. Таких мало. Он был человеком не только большого ума, но он был блистательным тактиком. Он был человеком, который умел договариваться. Который умел, кроме того, если хотите, объезжать соперников Америки, если так можно выразиться на кривой козе, без того чтобы с ними ссориться.

Его ключевая идея была, что в Европе необходим баланс сил. И он считал, что этот баланс сил невозможен без участия Советского Союза. Киссинджер неоднократно встречался с Владимиром Путиным, которого он считал жестким, но достаточно прагматичным лидером, с которым Соединенные Штаты могли иметь дело.

Он также считал, что Путин понимает концепцию стратегической стабильности, что требуется для обеспечения безопасности в Европе, и Киссинджеру казалось, что он и президент России говорят на одном языке — языке лидеров, которые готовы жестко отстаивать интересы своих стран, но в то же время понимают, что в конце дня в ядерный век нужен диалог и, по возможности, не просто диалог, а какие-то соглашения.

И вот в отношениях с Путиным он хотел поддерживать, если хотите, какой-то элемент цивилизованности в российско-американских отношениях. Но это работало до прихода администрации Байдена».