30 лет вместе

Константин Эрнст, генеральный директор

Когда появилось кино, стали хоронить театр. Когда появилось телевидение, стали хоронить кино. Когда появился интернет, стали хоронить телевидение. Но все это – разные способы взаимодействия между людьми, передачи смыслов, эмоций, информаций. Они дополняют друг друга, но не отменяют. Более того, если театр, кино и телевидение создает свой неповторимый контент, то интернет в основном транслирует чужой. Так что похоронным командам просьба не беспокоиться. Как не исчезли кино и театр, так в ближайшие десятилетия не исчезнет и телевидение. Потому что телевидение — это не сигнал с Останкинской башни. Телевидение — это контентная команда, люди, которые в состоянии каждый день делать контент определенного качества. Ну, а уровень качества этого контента и сообщает о том, на каком канале работает эта команда.

Леонид Якубович, ведущий

С Первым каналом связана моя жизнь, моя судьба, моя работа. Это жизнь, без которой я не представляю свое существование. Быть первым – это греет самолюбие. И любой, кто здесь работает, от монтажера до генерального директора, мы все первые и мы команда. А в любом деле, это я вам как пилот говорю, нет выше понятия, чем слово «экипаж».

Я помню свой первый эфир. Это было в 1967 году, тогда мы всей командой КВН МИСИ оказались на Центральном телевидении. Вся семья прильнула к экрану, смотрела наше выступление. По тем временам «человек в телевизоре» было небожителем. Мы поверить не могли, что нас покажут по ТВ. Помню, как бережно несколько лет хранил тот первый пропуск в Телецентр. Носил его на груди и всем показывал, а мне не верили: «Да ладно! Ты был в Останкино?» Я тогда стал одним из авторов в программе «А ну-ка, девушки!»

Первые две съемки «Поля чудес» я от внутреннего зажима орал так, что звукооператор чуть не оглох и заявил, что больше так работать не может. Я понял, что дело – труба, и сказал: хорошо, я ухожу. Мне никто не отговаривал, мол: «Перестань, как тебе не стыдно! Ну, что ты! Мы видим твой потенциал!» И другими умными словами не утешал. А просто сказали: «Хорошо, черт с тобой, приходи еще раз, крайняя съемка, и дальше решай сам». Я пришел в четвертую студию. Это было буквально за 10 минут до эфира, зрители уже сидели. Из-за кулис услышал, как им объясняют, что они несказанно везучие люди, так как сейчас у них на глазах вспыхнет новая восходящая звезда. Я даже перекрестился за кулисами. Подумал: «Слава богу, они кого-то нашли и теперь от меня отстанут. Вернусь домой к своему литературному труду и забуду про все это раз и навсегда». После чего в студии неожиданно объявили: «Вот он перед вами» и меня вытолкнули вперед. У меня, что называется, ноги отнялись. Но после тех слов в мой адрес весь зал встал, грохнули аплодисменты, и я просто уже не мог подвести. Меня подхватила эта волна, понесла и я провел съемку. И остался.

Всем в день рождения пожелаю только одного: была бы работа, а все остальное зависит только от нас самих!

Лариса Гузеева, ведущая

Когда мне предложили вести программу, я подумала: «Боже, никогда! Меня же должны снимать Кончаловский, Звягинцев, Спилберг. У меня ведь совсем другая жизнь». Месяц думала, а потом пошла! Но мой образ со временем менялся. Первый, где я была королевой в окружении подданных, не прижился. Все пошло на лад только, когда я сказала: «Ладно, мы одинаковые. Только я не подарок». Потому что не подстраиваюсь ни под кого, в каждый момент такая, какая есть. Женихи и невесты тоже попадаются разные. У нас случаются с ними конфликты, не без того. Но именно из этих столкновений и рождается нечто человеческое, совсем как в жизни.

С суфлером я не работаю. Пока иду от гримерной до студии, в голове рождается собственный сценарий ведения. Продюсеры давно махнули на меня рукой и разрешили «гулять по буфетам».

Уже семнадцать лет как я веду программу «Давай поженимся!». Таких долгих взаимоотношений с коллегами у меня в жизни еще не было. С некоторыми получается сработаться с первого же эфира. Сказать, что это мои близкие люди, ничего не сказать, это уже мне родственники.

В день рождения желаю Первому каналу – БЫТЬ. Большими буквами.

Екатерина Березовская, ведущая новостей

В программе «Время» всегда мечтали работать самые талантливые, самые харизматичные, самые амбициозные люди — ведущие, корреспонденты, шеф-редакторы, райтеры, режиссеры и многие, многие другие профессионалы. Оттого и энергетика у этой передачи особая. Знаете, есть обычные соревнования, а есть Олимпийские игры. Выше ответственность, выше ставки. Наверное, эфир программы «Время» и есть своего рода Олимпийские игры. На пьедестале останутся только самые стойкие.

Великая Майя Плисецкая говорила: «Характер — это и есть судьба». У нас как нигде знают, что это правда.

Елена Малышева, ведущая

Я помню, как решалось: быть или не быть программе «Здоровье». И мне говорили: на экране ты должна быть женщиной-матерью. А я ответила: можно я буду просто женщиной? Говорят: можно, но в любую минуту готовую стать матерью. И вот это, что я должна быть женщиной-матерью, я запомнила на всю жизнь. И конечно, запомнила, когда меня утверждали. Делала пилот я и делала пилот Татьяна Друбич – суперзвезда, актриса, которая на тот момент была кандидатом наук. Я тоже была кандидат, но кто меня вообще знал? Считала, у меня нет шансов. И вдруг говорят: Константин Эрнст принял решение, что вы будете ведущей. А дальше закрутился маховик с огромной скоростью, пошла реклама: «К нам возвращается «Здоровье». Малышева примеряет халат Белянчиковой». И ты будто песчинка, которую возносит куда-то, думаешь только об одном: нельзя подвести, нельзя подвести. С этой мыслью и работаю на Первом канале с 1997 года. То есть на два года меньше, чем юбилей канала.

О премии «Призвание»

Первый раз премию «Призвание» мы вручили в рамках программы «Здоровье». Это было абсолютно стихийно. В программе появлялись такие потрясающие доктора, что меня просто раздирало желание сделать для них что-то прекрасное. После того эфира я еще раз убедилась, что Константин Эрнст смотрит все, что выходит на канале. Хотя это кажется невозможным. Он позвонил и сказал: «Лена, это будет акция Первого канала». А дальше поезд помчался на бешеной скорости. Нас поддержало Министерство здравоохранения. В этом году премию лучшим врачам России мы с Александром Розенбаумом вручаем уже в 25-й раз. 25 лет «Призвание» значится в его графике как важнейшая церемония.

Когда премия создавалась, сразу стало ясно, что номинаций не может быть много, но каждая должна быть супер-значимой. Потому что это не внутрикорпоративная премия, а то, что призвано рассказать миру о величии профессии врача. И наши номинации как раз про это. Например, «За проведение уникальной операции, спасшей жизнь человека». Каждый год победа в ней – это поистине невероятная история. Когда два часа врач едет на скорой в больницу, зажимая рану у мужчины, которому пьяный сосед воткнул нож в сердце. Он два часа держит эту дырку пальцами, а параллельно сдает в машине кровь. Потом скорая доезжает до больницы и тот же самый врач, который только что два часа выбивался в машине из сил сливал свою кровь, он же оперирует и спасает того пациента.

У нашего канала был слоган: «Это – первый». Все ведущие снимались в космических белых комбинезонах с цифрой «1», летали на самолетах. И как раз тогда Первый канал вручал премию «Призвание» доктору Бродскому из Якутии. Одному оленеводу винтом пропеллера в прямом смысле слова снесло почти полголовы. Прилетел Бродский. Ушивал рану на месте, потому что нужна была хирургическая помощь «здесь и сейчас». Ушивал волосом оленя. И человек выжил. Мы целый год его разыскивали, потому что распутица же — не доехать, не доплыть. И в итоге мы его нашли. И вручили ему нашу космическую униформу с надписью «Первый».

О коллегах и друзьях

Для меня Первый канал — это прежде всего люди: друзья и коллеги. Но все они в первую очередь друзья. И еще Первый канал — это моя стабильность. Я все эти годы работаю с моим продюсером Алексеем Пимановым. Невозможно даже представить, что тогда в 1997 году он еще не вел программу «Человек и закон». И все 28 лет с нами Олег Вольнов — заместитель Константина Эрнста и наш куратор. И, конечно, все эти годы наш лидер и действительно Первый — Константин Эрнст.

Над моим кабинетом висит фотография, где все мы, ведущие Первого канала в белых летных комбинезонах шагаем вперед. Это огромная часть моей жизни, мое сердце здесь. В самые горькие минуты жизни канал и сам Константин Львович стали моей семьей. Именно благодаря Первому мы нашли моего папу, который был болен болезнью Альцгеймера и потерялся в Москве. Это были самые страшные часы жизни у нас в семье, когда в февральский мороз безуспешно искали папу и понимали, что не найдем. Я помню, Константин Львович позвонил и сказал ехать в Останкино. И в коридоре на втором этаже меня поставил перед камерой Кирилл Клейменов и начал задавать вопросы. А потом в программе «Доброе утро» я сидела рядом с Катей Стриженовой и снова рассказывала, как папа выглядел, во что был одет. Я повторяла это машинально, как заведенная, ни на что не надеясь. И вдруг Катя закричала: «Он нашелся, Лена, он нашелся!» Ей сообщили об этом в наушник. Мы нашли моего папу, живого и здорового.

Никогда не смогу отблагодарить за это всех наших ребят. Но просто знаю, что я с ними и в радости, и в горе. Навсегда. И великий Эрнст всегда рядом, главный художник нашей эпохи. То, как он увидел и показал страну — это уже мировая история. Олимпиада в Сочи, парады на Красной Площади, Москва и вся Россия в программе «Время». Все это показал Первый. И Первый еще покажет! С днем рождения, любимый канал! Первым быть трудно, но мы прорвемся!

Валдис Пельш, ведущий

Наверное, одна из самых больших тайн программы «Угадай мелодию!» – кто вращает барабан, на котором выезжают игроки. В первых выпусках этим занимался специально обученный человек и делал это вручную, он вращал лебедку, определяя скорость вращения. Допустим, на веселой программе он вращал ее чуть побыстрее, на другой, с более лиричным репертуаром, он делал это медленнее. Но была одна проблема. Там, за этим барабаном, где место вращателя, таилась еще бутылочка коньяка и рюмки для игроков, которым трудно справиться с волнением. И им по регламенту нашей программы наливали – по сорок-пятьдесят грамм коньяка. Для снятия напряжения. И, как вы понимаете, неизбежно часть коньяка удивительным образом попадала внутрь организма человека, который вращал барабан. Поэтому мы заметили, что в какие-то дни у нас игроки выезжают очень быстро, а когда барабан останавливается, их сносит на место ведущего. И мы поняли, что рано или поздно это закончится либо трагедией на площадке, либо циррозом печени человека, который вращает барабан. Поэтому теперь у нас электрический привод.

А между двумя камерами у нас тайное место музыкального редактора. Иногда участник называет третью строчку из третьего куплета песни, которая, скажем так, малоизвестна по тексту, у меня возникают сомнения. В этот момент я всегда смотрю именно в ту точку между камерами. И музыкальный редактор одним жестом может подтвердить, что ответ правильный и его нужно засчитать или другим жестом дать понять, что ответ ошибочный и засчитывать его нельзя. Есть еще один жест, который переводится как «А черт его знает!» Может, есть в той песне эти слова, а может, и нет. Но чаще одного раза на 150 программ показывать этот жест редактору не разрешается.

Чтобы программа стала популярной, необходимо, чтобы сошлось сразу много всего – декорации, свет, режиссер, операторы, звукорежиссеры, постановщики сцены, ведущий, игроки, зрители. Все должно оказаться в нужной пропорции, в нужном месте и в нужный момент. У нас получилось.

Яна Чурикова, ведущая

О «Фабрике звезд»

На первый сезон «Фабрики» поначалу и не знали, как народ набирать. Никто ж не знал, что это за проект такой диковинный. Хотя по телевизору рекламу крутили со звездами, которые зазывали на «Фабрику». Кто-то да, анкеты свои присылал. Но не все. Саша Савельева, например, увидела объявление в училище, мол, «идет набор в телевизионный проект». Ну, представляете, училище и там доска объявлений. По учебным заведениям искали, по колледжам музыкальным. По знакомым даже спрашивали: а есть ли кто поющий? Ира Тонева тоже из училища пришла. И вот так с миру по нитке набрали поющих и танцующих детей. Это уже много позже, когда стало понятно, что «Фабрика звезд» – это история абсолютно легендарная, что она определит лицо телевидения тех лет, тогда пошло-поехало. На втором сезоне была мощная очередь на кастинг, а к третьему она уже несколько раз обвивалась вокруг Останкинского пруда. Хотя нет, вру, тогда же кастинги были еще на Проспекте Мира. Вот туда народ ломился! А в четвертом-шестом сезонах уже вокруг Останкинского пруда хвост тянулся, обвиваясь в несколько охватов. Это было что-то с чем-то! Люди реально номерки записывали на руках.

Юрий Аксюта, главный продюсер музыкальных и развлекательных программ

В «Голос. Дети» я поначалу побаивался детей, а пуще того – их родителей. Всем известно, что мама и папа творческого ребенка могут вести себя порой совершенно неадекватно, буквально как сумасшедшие. Я сам родитель и могу это понять. Но… бывает сложно. Особенно тяжело, когда ты видишь, как ребенок иной раз изнемогает под родительским прессом: «Ты обязательно должен сделать то, обязательно должен попасть в шоу, обязательно то, обязательно се…» А ведь чего я категорически не хочу видеть в кадре? Я не хочу видеть маленького взрослого. Я потому и детское «Евровидение» не люблю. Там фальшь начинается с самого начала, когда говорят, что в конкурсе участвуют дети, которые сами написали себе песни. Ну, как песни! В шесть-семь лет! Ребенок, на которого давят, перестает быть ребенком. Это ужасно. Вот говорят, что в кино нельзя переиграть только детей и животных. Они искренние, непосредственные и органичны в этом, так как это их естественное состояние.

Впрочем, со временем у нас все наладилось. Родители поняли, что они все равно никак не могут ни на что повлиять в «Голосе» и прониклись полным к нам доверием. И никаких вопросов у них не возникает, потому что они видят, как мы относимся к маленьким конкурсантам. Мы бережем их, бережем детскую психику, не просим от них ничего такого, что противоречило бы их природе. Ни на самом шоу, ни на репетициях. Увидев это, родители успокоились.

Баста, наставник «Голоса»

Никаких готовых формул успеха в «Голосе» не существует. Вообще не понятно, как это работает. Перед глазами самые разные примеры. Приходили супер-вокалисты с шикарным голосом, шикарным слухом и шикарным вкусом. А побеждали совсем другие – чей голос попадал зрителю в сердце. Это удивительный феномен. Я и сам, как музыкант, не понимаю его природу. В чем секрет, не известно. Ты можешь развернуть кресло на виртуозное исполнение, а потом окажется, что это человек одной песни. Он в совершенстве может донести ее до слушателя. Но ничего другого за ним нет. А можешь повернуться к человеку, который всего несколько нот выдал шикарно, но где-то допустил ошибки. А ты угадал! И потом выяснится, что он просто перенервничал, распереживался, а на самом деле мега-вокалист и заряжен на победу.

Слепые прослушивания – это зона ответственности исполнителя, а потом уже много всего ложится на наставников. Во многом именно они создают шоу – своей харизмой, профессионализмом, участием в судьбах конкурсантов. Это большая совместная работа. А между наставниками, да, есть творческое соперничество. Каждый одержим мыслями, как сделать круче, чем у других. Конечно, перехитрить и обдурить, ну, в хорошем смысле — придумать нечто невиданное…

Хотя в конечном итоге все равно все держится на голосе исполнителя. Ты, как наставник, можешь придумать что угодно, поставить суперномер с летающими автомобилями. Но если голос подвел, уже ничто не спасет. Голос — самое главное. Все остальное лишь приложение к нему. Этот проект создал тренд, которому многие последовали. Но «Голос» лично для меня – номер один. Потому что там все держится исключительно на таланте участника, на его вокале. За это «Голос» и любят и каждый раз он вызывает у людей бурные реакции. Люди его ругают, любят, сопереживают, но главное, что они с ним остаются. «Голос» — это нечто очень живое!

Дима Билан, наставник «Голоса»

У меня был случай, связанный с шоу «Точь-в-точь», где я, к слову, выступал и участником, и в роли члена жюри. Так вот помню, пытался как-то перевоплотиться в Паваротти. Ну, спел. К самому выступлению у меня лично были вопросики, но не в этом дело. Случай связан с гримом. Там ведь сложнейший грим, в том числе и пластический. Для того образа мне клеили залысину с жидкими волосенками, пристраивали большой живот и вообще – превращали в натурального Лучано. Грим очень долго накладывали, и я заснул. Примерно на полчаса. Просыпаюсь, вижу свое отражение в зеркале — и это шок. То есть я понимаю где-то внутри, что я Дима Билан, но из зеркала на меня смотрит совершенно другой человек. А я еще не успел толком проснуться! В голове мелькнуло: «Боже, это шизофрения?» То дикое оцепенение длилось несколько секунд, больше десятка, наверно. И лишь потом медленно отпустило. Ух! До сих пор при воспоминании дурно становится. Настоящий кошмар.

Роза Сябитова, ведущая

Для меня Первый канал всегда был чем-то вроде Олимпиады в мире телевидения. Это место, где собираются самые талантливые и волевые люди с командным духом — настоящие чемпионы, которые представляют страну на самом высоком уровне. Ну, конечно, я мечтала стать частью такой команды. Как бывшая спортсменка, всегда знала, что большие цели достигаются через маленькие, и шла к своей мечте целенаправленно.

Моя телевизионная карьера началась задолго до проекта «Давай поженимся!». Я работала на кабельном телевидении, вела авторские программы, набиралась опыта и училась быть в кадре. Но Первый канал стал вершиной, к которой я стремилась. И когда узнала, что там запускается большой проект, посвященный Году семьи, поняла: вот мой шанс!

Я пробилась на кастинг ведущих. Помню, как сидела в ожидании своей очереди и наблюдала за другими соискателями. Уже тогда было ясно, что конкуренция огромная. В кастинге участвовали Даша Волга и Василиса Володина, которые были утверждены на роли ведущих. Даша вела себя спокойно и гостеприимно, Василиса — так же. И тут я решила: если делать так, как все, то зачем меня брать? Нужно было выделиться.

Когда подошла моя очередь, я решила действовать от обратного. Например, Даша говорила герою, что он обязательно выберет красавицу, которую указал в анкете. А я вдруг заявила: «Нет, не выберет! У него образование незаконченное, работы нет. Как он будет содержать жену?» Даша начала со мной спорить, участники разделились на два лагеря, и зал буквально взорвался эмоциями. Стало интересно, динамично, зрелищно. И меня взяли в качестве соведущей.

С тех пор прошло больше 17 лет, и каждый сезон я училась быть достойной частью команды Первого канала. Это было непросто, но я всегда старалась доказывать свою профпригодность, экспериментировать, искать новые идеи и не бояться выходить за рамки шаблонов. Ведь именно творческий подход — это ключ к оригинальности и успеху.

Мой путь на Первый канал научил меня многому. Я поняла, что важно не бояться быть собой, даже если это значит идти против течения. И девиз «Быстрее, выше, сильнее, вместе», который всегда был близок мне как спортсменке, стал для меня девизом и на Первом. Здесь каждый может стать чемпионом, если верит в себя и не боится идти к своей мечте.

Юлианна Караулова

Первый канал — это команда талантливых людей, которые делают титаническую работу. Это креатив, нервы, вложения и невероятная движущая сила.

О проекте «Голос. Дети»

Я никогда не видела себя педагогом, потому что понимаю: долгая рутинная работа с учениками — это не мое. Мне было бы сложно и, честно, скучно. Но в «Голосе» ты не совсем педагог — ты наставник, и это другая история. У меня уже есть опыт работы в жюри детских конкурсов, но быть наставником в таком масштабном проекте — это впервые. И очень интересно.

Сейчас, как маме, мне особенно важно находить подход к детям разного возраста, понимать их, угадывать их настроение. Мой сын еще маленький, и с подростками мне пока сложнее — они иногда «водят меня за нос». Но это ценный опыт, который пригодится, когда мой ребенок подрастет.

Я невероятно переживаю за детей. В «Голосе» нет чужих — я болею за всех, до трясучки. А с появлением сына уровень моей эмпатии к маленьким стал просто зашкаливать. Это невероятно волнительно.

О проекте «Фантастика»

Я очень благодарна проекту «Фантастика» — с него начался мой новый путь и плотное сотрудничество с Первым каналом. Мы, участники первого сезона, были первопроходцами. Сложные технологии, огромные трудозатраты, но и профессиональный рост — все это было невероятно интересно.

Никто не знал, что я прячусь под личиной Шапокляк. Когда мне предложили этот образ, я сначала расстроилась: «Как так? Я же девушка, а стану противной бабкой?» Но меня убедили, что это классный образ. Я лично составила список песен для этого персонажа. Уже позже мне сказали: «Не хочешь Шапокляк — будешь совой!» Но я уже вжилась в роль и ни в какую: «Верните бабку! Я с ней сроднилась». Я умею быть резкой, дерзкой, даже неприятной. Как говорится, и крысу из ридикюля достать смогу!

Это был уникальный опыт: скрывать свою личность, придумывать характер, петь чужой репертуар. Мы сами делали аранжировки, и почти все песни прозвучали в новых версиях. Это была настоящая актерская работа, которая позволила мне раскрыться с новой стороны.

О программе «Кто хочет стать миллионером?»

Почему-то принято считать, что интеллектуалы – это чаще мужчины. Не соглашусь. И мне приятно вместе с прекрасными девушками, которые делают «Кто хочет стать миллионером?», рушить стереотипы.

Александр Гордон, ведущий

Первый канал для меня – это первая, а теперь уже, надеюсь, и последняя любовь. Моя биография очень тесно связана с Первым. Я, конечно, не являлся отцом-основателем, но пришел в эти стены, когда еще и Первого канала не было. Был ОРТ. И лицо канала рождалось на моих глазах. Я тоже принимал участие в его создании. И то, что у нас получилось, считаю достойным. Посчитал, у меня на Первом было 9 проектов: «Гражданин Гордон», «Гордон Кихот», «Процесс», «Собрание заблуждений», «Политика», «Док-ток», «Они и Мы», «Мужское / Женское», «Закрытый показ».

Как возникло название «Мужское / Женское» — это для меня уже покрытое мраком прошлое. Но стало понятно с самого начала — кто-то из наших шеф-редакторов назвал это социальным проектом. За что мы, собственно, и держимся, поскольку с самого начала была установка: если мы ничем не можем помочь нашим гостям, то и передачу не снимаем.

Можно помочь словом, советом, серьезной консультацией, но бывает и очень конкретная помощь. Из тюрьмы человека вытащить, вылечить от алкоголизма или пристроить детей. Мы стараемся. Не всегда получается, разумеется, но попытка заcчитывается.

Когда бесит — бешусь, когда плакать хочется — сдерживаюсь, нормальные человеческие эмоции. Без них то, что происходит здесь, через экран не передать. Сюжет истории может тронуть, но если нет реакции человеческой у ведущих, то не пробьешься, смотреть не станут.

Некоторые незрелые умы убеждены, что у нас в студии актеры. Это совсем не так. Здесь бывают и психопаты, и алкоголики, и наркоманы. Всякое случается. Нигде и никогда у меня не было никакой охраны, а сейчас есть. Бывали случаи, когда прямо на выходе из студии случались попытки нападения.

Юлия Барановская

Никто никогда не может предугадать, что произойдет в этой студии. Ни Саше, ни мне невозможно навязать чужое мнение. Конечно, есть некий сценарий, безусловно. Но больше в этом сценарии мы опираемся на сюжеты. А то, как пойдет диалог и то, что расскажут герои в студии, это уже решается здесь и сейчас.

Самая страшная фраза для меня: вы — наша последняя надежда. Ты понимаешь, что человек так верит в тебя и принес свою беду к тебе, разочаровавшись уже вообще во всем. Когда тебе говорят: вы последняя надежда — это огромная ответственность.

Екатерина Стриженова

Для меня Первый канал — это не просто работа, это жизнь и судьба. Вместе с мужем я начинала в программе «Доброе утро». Потом были проекты «За и Против», «Они и мы». Программа «Время покажет» дала возможность поработать вместе с такими замечательными ведущими, как Петр Толстой, Артем Шейнин, Анатолий Кузичев, Руслан Осташко.

Дорогой моему сердцу проект «Самое время» возник с началом СВО. Я уверена, здесь работают лучшие телевизионные люди, блестящая команда: Полина Циторинская, Татьяна Мальцева, Светлана Бодрова.

Важным для меня стало участие в акции «Всем миром», где мы собирали средства для помощи тем, кто в ней нуждается. Эта инициатива показала, как телевидение может объединять людей ради благой цели, вносить реальный вклад в решение критических социальных проблем.

У нас большая, единая страна и в беде мы своих никогда не бросаем. Умеем сплотиться не только в горе, но и в радости, как, например, в День Победы.

Я горжусь тем, что могу быть частью таких проектов, которые не только информируют, но и вдохновляют людей на добрые дела.

Оглядываюсь назад, могу сказать: «Я счастлива, что работаю на Первом! И хочу, чтобы Первый всегда первым оставался».

Александр Рогов

Со дня появления «Модного приговора» я был ярым его поклонником и всегда считал это шоу лучшим среди тех, что воспитывают у зрительниц вкус и помогают женщинам поверить в себя. Для меня как для телеведущего это шоу было высшей планкой. Честно признаюсь, даже не мечтал получить предложение стать его рулевым. И если бы такое случилось еще пару лет назад, я бы, наверное, не взялся за такую амбициозную задачу. Но сейчас чувствую себя уверенно как в профессии, так и в кадре, так что во время съемок, несмотря на весь стресс, мне комфортно. Причем ровно в момент, когда я впервые вышел на главный подиум страны и объявил заседание модного суда открытым, я почувствовал себя абсолютно в своей тарелке. Не собирался никому подражать, а хотел остаться собой, тем человеком, который всегда утрет слезы плачущей героине или посоветует ей что-то лично от себя. Для меня ценно и крайне важно знать, что зрители рады видеть на месте ведущего «Модного приговора» Александра Рогова, простого парня из поселка Рассвет Тульской области. И я благодарен каждому, кто отдал за меня свой голос.

Сергей Титинков, директор кинопоказа

Идей на конкретный момент времени всегда больше, чем возможностей их воплотить. Каждый проект — это частичка тебя, что-то близкое и важное, но приходится выбирать, что именно требуется здесь и сейчас. Для нас огромная ценность — актеры, без которых невозможно представить наши знаковые проекты. Это и Константин Хабенский, и Сергей Безруков, и Юлия Пересильд, и Светлана Иванова, и Екатерина Климова и многие-многие другие…. У нас не просто сотрудничество, а взаимные чувства и общий культурный код, который, кстати, мы создаем вместе.

Работая с аудиторией, важно всегда чувствовать пульс времени, улавливать настроения общества. Конечно, дело не обходится без доли продюсерского расчета, который помогает понять, что именно резонирует со зрителем. Но главное — это оставаться искренним и не терять связи с реальностью. Только так может родиться история, которая станет частью не только эфира, но и жизни.

Анатолий Максимов, продюсер фильмов и сериалов, возглавлял Дирекцию кинопроизводства с 1995 по 2006

В начале Канала не было, технически говоря, ничего. Ни сериалов, ни фильмов. 1995 год — геометрический центр того периода, который сейчас называют «девяностыми».

Покупать чужое в моменте всегда дешевле, чем производить свое. Кинопроизводство, на мой взгляд, замечательный индикатор социальной организации общества. Качество и количество производимых проектов — показатель того, насколько общество стабилизировалась, насколько оно способно «проговаривать» себя.

Снимать сериалы первое время было нашей мучительной мечтой, как в детстве велосипед, который все никак не подарят на день рождения. Это случилось в самом конце девяностых, когда дела в стране стали понемногу устраиваться. Потом сериалы почти незаметно переросли в кинофильмы, как «Ночной и Дневной Дозоры», которые начинали снимать как четырехсерийник для телеэкрана.

Мое уважение к тем, кто работает на Первом, вызывает их готовность каждый раз начинать с чистого листа. Не повторять существующие ходы, даже свои собственные, давшиеся немалым трудом. Оставаться в поиске. Работать «не по обкатанной технологии» всегда страшно — и для бюджета, и для команды. Но, по-моему, это кредо Канала — быть первыми в поиске.

Юлия Пересильд, актриса

Первый канал возник в моей жизни в первый же приезд в Москву. Мне было всего 11 лет. Я приехала в телецентр, который показался волшебным замком, где происходят чудеса… ведь тут ты своими глазами видишь, как создаются любимые с детства программы. Перед глазами кипит работа невиданных, поражающих воображение технических и творческих механизмов. С тех пор в памяти так и осталось чувство, будто меня приобщили к сказочной тайне. И ты становишься ее частью. Ну, вот как после этого не верить в судьбоносные неслучайности?

А приехала я тогда для участия в «Утренней звезде». Помню, для выступления требовалось пройти несколько туров, все было нервно, пугающе и страшно. Но при этом и завораживало. Предоставленная возможность выйти на сцену, почувствовать себя впервые артисткой, ощутить ритм телевидения и Москвы! После той поездки и того выступления, пожалуй, все в моей жизни предопределилось. А такое не забывается.

О космическом эхе

С фильмом «Вызов», конечно, связано множество воспоминаний и баек. Большая их часть уже была обговорена в разных интервью. А у зрителей все равно рождаются свои ассоциации с фильмом, что бы артисты ни рассказывали. И одна из них – песня «Эхо любви», которую я спела… в космосе. Она не вошла в картину, но звучала в документалке про наше путешествие, а еще в Новогодней ночи на Первом. И звучала именно в том самом «космическом» варианте. Поэтому, наверное, так и запомнилась.

Как все вышло? Спонтанно, как и все лучшее в нашей жизни. Был наш день третий на МКС, уже начали снимать кино, и почему-то у меня возникло желание петь. Я была в каюте, прям у иллюминатора, смотрела в него и видела край Земли. Абсолютно непроизвольно стала намурлыкивать песню Анны Герман. Она ведь никак не связана с космосом, логичнее было бы затянуть «Опустела без тебя Земля…». Но так сошлись звезды, как говорится. У ребят рядом оказался киношный микрофон, сама предложила им уже спеть, а не напевать почти про себя. Так и появилось видео, зазвучала сама песня, которая у многих теперь стала ассоциироваться с «Вызовом», с космосом и, конечно, с любовью, которая живет внутри нас в абсолютно любом пространстве.

Сергей Шакуров, актер

Знаете, все эти 30 лет мы вместе с Первым каналом. Это очень разноплановое и взаимно обогащающее сотрудничество. Приятно иногда заглянуть к зрителям такой огромной страны на чашечку кофе и сказать от своего имени: «Доброе утро!». А уже вечером, за ужином, постучаться к ним в дверь в образе одного из сыгранных мной персонажей и вести разговор уже не как Сергей Шакуров, а как герой фильма. Вот в том же «Мосгазе» я был обычным сторожем, а скоро появлюсь в красивейшем историческом сериале Первого канала о Потемкине в образе интригующей исторической фигуры. Идем дальше, 30 лет – только начало!

Константин Хабенский, актер

Артиста должны знать в лицо. Это одно из правил нашей профессии. И за собственную узнаваемость я, конечно, благодарен Первому. «Убойная сила», «Дозоры», «Метод» – невероятно популярные проекты разного времени. И про каждый помнится только хорошее или особенное. «Убойную» со второго сезона мы снимали на пленку и это классная идея именно телеканала. В «Ночном дозоре» мы на ходу придумывали правила игры и варианты жизни наших героев. К слову, изначально история задумывалась как сериал, но потом, когда материал начал появляться, руководство Первого решило сделать из этого полный метр. И ход себя оправдал. «Метод»? Я был уверен, что проект либо не покажут, либо выпустят глубокой ночью, а в итоге зрительское внимание и любовь.

Сергей Безруков, актер

Знакомство с Первым каналом у меня случилось в 2003 году. Примерно через год после выхода «Бригады», когда внимание со всех сторон ко мне было повышенное. Но тиражировать себя в полюбившемся зрителю образе бандита я не собирался. И уже тогда была мечта – сыграть в постановке фильма или сериала по книге моего отца «Есенин». И это предложение я сделал именно Первому каналу, где его взяли на рассмотрение. Потом была личная встреча с продюсером Анатолием Максимовым, который увлек ролью в сериале «Участок», после которого пообещал вернуться к «Есенину». Честно говоря, думал, что меня разыграли и к моему предложению более не вернутся. Но все сложилось иначе. И за эту верность слову, как и за возможности воплощений самых смелых творческих мечтаний – у меня безмерное уважение к Первому.

Для подтверждения расскажу историю. Мы уже снимали «Есенина», съемки проходили около года в потрясающих локациях – родовом селе поэта Константиново, Ярославле, Одессе, Рязани, Санкт-Петербурге, Москве, но была в сценарии одна яркая и эмоциональная сцена, действие которой проходило в Венеции. Есенин там в гондоле поет: «Из-за острова на стрежень», а Айседора Дункан ищет его и бегает по всему городу. И я решил убедить Анатолия Максимова, что если мы этот конкретный эпизод не снимем в Венеции, то никто не поверит, что это происходит в «столице моря». Будет фальшиво, а там было важно все– и атмосфера, и пляж Лидо, и цвет неба. Надо сказать, что продюсеры Первого канала люди увлекающиеся, абсолютные фанатики творчества, и если прям надо, то сделают все, чтобы было. Я убедил, волшебство случилось, была Венеция и настоящая итальянская массовка. А еще – столетняя гармошка из Ярославля, которую я привез в Италию. Каналы Венеции никогда до этих съемок не слышали русскую гармошку. Казалось бы фантастика, но не для Первого канала, который часто невозможные вещи превращает в реальность.

Михаил Боярский, актер

О шоу «Точь-в-точь»

Это невероятно интересное шоу, где артисты перевоплощаются так, что дух захватывает. В театральном институте я такого мастерства не видел. Это восторг — смотреть, как человек становится другим и внешне, и внутренне. Работа гримеров фантастическая, а голос меняется до неузнаваемости. Бывают номера, которые восхищают все жюри. Мне всегда сложно поставить оценку ниже пяти.

Иногда артистов не узнать даже вблизи. Бывает, выходит кто-то, и ты думаешь: «Настоящий Шаинский!» А это женщина. Там пародировали и Агутина, и Чарли Чаплина, и даже меня — тоже женщина! Фантастика. Я и сам участвовал в этом обмане: вышел на сцену, стал петь, и все гадали, кто изображает Боярского. Ярмольник, конечно, меня раскусил. Но было весело.

Это шоу — праздник таланта. Это особо одаренные люди, и я прихожу на шоу учиться у них.

О проекте «Голос 60+»

Они поют, как могут и как чувствуют. Это не молодежь — они поют сердцем, глубоко понимая песню. У них может не быть мощных вокальных данных, но их исполнение трогает до глубины души. Они все немного Утесовы. Я старался не мешать, не навредить. Моя задача — лишь немного скорректировать.

Они выбирают песни сами, и это правильно — они знают свои сильные стороны лучше нас. Выходят на сцену обнаженными, без кожи, поют искренне и проникновенно. Эта передача не про вокал, а про сердце. Такие самородки — наше богатство. Нужно, чтобы их увидела вся страна.