Гендиректор Международного Чеховского фестиваля Валерий Шадрин отмечает 75-летний юбилей

Лучшие мировые спектакли, театральные сенсации, потомки Чарли Чаплина на российских подмостках, легендарный Даниэль Финци Паска и повелитель лошадей Бартабас - всё это смогли увидеть российские зрители в разных регионах нашей страны благодаря Валерию Шадрину. Один из самых известных театральных продюсеров, гендиректор Международного фестиваля имени Чехова отмечает юбилей, ему - 75. И все мировые театральные гении знают: Шадрин для сцены и искусства может сделать невозможное.

В этот особняк в центре Москвы когда-то наведывался за первыми гонорарами начинающий литератор Антон Чехов, а сейчас именно здесь штаб-квартира Чеховского фестиваля, и вот уже зрители приезжают за билетами на лучшие спектакли мира. Вообще Валерий Шадрин моментально заражает тем, что интересно ему самому.

Впрочем, он совсем не любит быть перед камерами, разве что в те моменты, когда увлечённо рассказывает о спектаклях-шедеврах или представляет театральных знаменитостей. Тем более что к моменту гастролей они все уже были его друзьями - и балерина Пина Бауш, и мастер цирковых иллюзий Даниэле Финци Паска, и повелитель лошадей Бартабас - всех и не перечислишь.

"Мы садимся за стол и мы понимаем: мы слышим друг друга или не слышим, мы чувствуем друг друга или не чувствуем. Я могу поговорить с человеком, и он поймёт, надо со мной дело дальше иметь, или не надо! И я тоже пойму", - рассказывает продюсер, генеральный директор Международного театрального фестиваля имени А. П. Чехова Валерий Шадрин.

И ведь одно дело, говорит Валерий Шадрин, заманить тех же Робера Лепажа, Мэтью Боурна или внуков Чаплина с их спектаклями в Россию, и совсем другое - не сойти с ума, когда один режиссёр требует три тонны цветного риса и тонну лепестков роз, другой - снять троллейбусные провода на Тверской, иначе их зацепят воздушные гимнасты. А для выступления конного театра "Зингаро" понадобится привезти пароход. Потом нужно, чтобы во время спектакля рейсовые трамвайчики изменили маршрут и не ездили рядом.

Приглашая спектакль в Москву, он сначала перечитывает пьесу, смотрит запись и обязательно летит, хоть на самый край света, как обычный зритель. Как зритель, а вовсе не большой советский чиновник, начальник всей московской культуры, Шадрин был влюблён в спектакли Театра на Таганке. И когда все травили, он был одним из немногих, кто реально помогал Любимову.

"Мы с Юрием Петровичем, когда выпускали "Бориса Годунова", мы с ним сидели в тёмной комнате, не в кабинете, а в закуточке, сидели и думали, как вообще сделать так, чтобы отстоять все тексты, всю ситуацию", - рассказывает Валерий Шадрин.

В конце перестройки он не послушал Михаила Ульянова, убеждённого в том, что театр у нас стал никому не нужен, и всё-таки пригласил немецкого режиссёра Петера Штайна ставить грандиозный спектакль "Орестея", понимая, как необходим был этот свежий воздух творчества и свободы.

"Помню, как Валерий отвёз меня в путешествие по тогда ещё Советскому Союзу. Мы были в Архангельске, Тбилиси, Ереване, Прибалтике, в Улан-Удэ, даже до Соловков добрались. Он не просто показывал страну, он хотел, чтобы я понял все перемены, которые здесь начинались, ощутил настроение людей и лучше узнал будущих зрителей моего спектакля", - вспоминает театральный режиссёр Петер Штайн.

Именно с "Орестеи" 20 лет назад и началось большое театральное паломничество в Россию, а многие наши режиссёры прославились за рубежом. И когда создатели того спектакля решили задуть 20 свечей на юбилейном торте, Валерий Шадрин по привычке делал вид, словно он здесь и не при чём. Хорошо, Евгений Миронов вовремя всё исправил.

И, кстати, в день рождения его телефон, скорее всего, выключен. И дело тут не в скромности. Сегодня он как раз выбирает спектакль для будущего Чеховского фестиваля, сидя в зале одного из театров мира, как самый обычный зритель.