На неделе в Москве состоялся разговор о глобальной энергетике
«Российская энергетическая неделя». Международный форум в Москве запомнился не только обсуждением отраслевых тем. Владимир Путин, принявший участие в дискуссии, сделал ряд важных заявлений, в том числе по главным международным проблемам.
Вопросы российскому лидеру задавала журналистка CNBC Хэдли Гембел. Ответы, развернутые и аргументированные, вызвали живую реакцию аудитории и резонанс во всем мире. Почему мерзнет Европа, а цены на газ там зашкаливают? Президент напомнил — Россия предлагала разумное решение. Но реакция была, как в известном литературном сюжете.
Сюжет басни Крылова в России знает, пожалуй, каждый школьник. В Европе, впрочем, тоже. Только версию XVII века «Цикада и муравей» в авторстве Жана де ла Фонтена. Впрочем, и он не был первым. Еще в шестом веке до нашей эры древнегреческий поэт Эзоп написал басню «Кузнечик и муравей». Однако даже спустя две с половиной тысячи лет почти такая же старая, как мир история повторяется. Только лишь лето закончилось, так сразу и началось.
Панические новости с европейских энергетических рынков как сводки с фронтов. Кто с кем воюет, обывателям разъясняют ведущие средства массовой информации. И как тут не вспомнить того же Крылова и его «Ты виноват уж тем, что хочется мне кушать».
О том, что европейцы сами поспешно позакрывали множество угольных и атомных электростанций, понадеявшись на ветряки и солнечные панели, но облачная и безветренная погода подвела этим летом; о том, что ждали до последнего снижения цен на газ, из-за чего подземные хранилища оказались незаполненными, конечно, тоже говорят, но как бы между прочим, как о чем-то несущественном. Хотя именно в этом и вся суть кризиса.
— В. Путин: Рост цен на газ в Европе стал следствием дефицита электроэнергии, а не наоборот. И не нужно, что называется, перекладывать с больной головы на здоровую, как у нас говорят и как пытаются делать некоторые наши партнеры. Иногда слушаешь, что на этот счет говорится, просто удивляешься, просто удивительно. Как будто не видят цифр.
Слепота избирательная. С одной стороны, еврочиновники видят, как много у России энергоресурсов, а с другой — в упор не замечают, что миллиарды кубометров того же американского сжиженного газа для европейского рынка теперь продаются в Азии, потому что там еще дороже и прибыль выше. И как бы много голубого топлива в России ни было, возможности по его доставке покупателям все равно ограничены. Но вопросы звучат только по одному адресу.
— Х.Гэмбл: Россия использует энергию как оружие?
— В. Путин: Это как раз и есть политически мотивированная болтовня, которая не имеет под собой никаких оснований, – что касается использования энергетики в качестве какого-то оружия. Мы увеличиваем поставки в Европу даже в сложных для нас самих сложных сегодняшних условиях. Газпром увеличил поставки процентов на 10 газа в Европу. Хочу обратить ваше внимание и на другое обстоятельство, что поставки, скажем, американского СПГ «уплыли» из Европы в Азию. Так кто использует вот эти энергетические инструменты в каких-то своих целях?
— Х. Гэмбл: Как Вы можете заставить Европу поверить в то, что вы надежный газовый партнер, когда вы не поставляете эту энергию по газопроводам?
— В.Путин: Красивая женщина, симпатичная. Я ей говорю одно, она мне тут же совершенно другое. Как будто не слышала, что я сказал. Я сейчас повторю Вам еще раз. Мы увеличиваем поставки в Европу.
Глухота по отношению к тому, что говорят в России, еще одна хроническая болезнь не только американских мейнстримных СМИ, но и в целом западных политиков. Чего, впрочем, не скажешь о бизнесменах. Те, кто работает с реальным товаром, деньгами и цифрами, в курсе дела.
— П. Пуянне, главный исполнительный директор Total Energies: Президент Российской Федерации абсолютно прав. В этом году из-за всплеска спроса в Китае практически весь СПГ из США был направлен в КНР. Основная причина, которая объясняет, почему в Европе сейчас меньше газа. Меньше газа не из России, а из других источников. Все газовые рынки взаимосвязаны.
Однако связи эти в последние годы старательно разрывали. Тот же европейский рынок расчищали от российского газа, чтобы освободить место для американских партнеров. Объясняли это, впрочем, вопросами энергетической безопасности. Мол, не дело — зависеть от российского газа. Но зависеть от американского оказалось еще хуже.
— Ж.-П. Тома, президент Thomas Vendome Investment: Газовый вопрос в Европе — это не вопрос зависимости Европы от России, потому что скажите мне: откуда еще Европа может получить газ на хороших условиях? Только не через Атлантику. Это невозможно. У нас нет необходимой инфраструктуры. Все это фантазия.
Вот только европейское будущее зачастую определяют именно фантазии. Например, о том, что к 2050 году ЕС полностью откажется от использования ископаемого топлива и перейдет на энергию ветра и солнца. Однако нынешний год уже показал, чем такие фантазии чреваты. Хотя цель, бесспорно, благая — забота о климате. Для нашей страны, кстати, вопрос еще более острый, чем для Европы. Из-за роста температуры всего на полградуса даже вечная мерзлота в Арктике оказалась совсем не вечной. Она уже тает. Но в России предлагают другие методы решения проблемы — постепенный переход к так называемой углеродной нейтральности. Это когда промышленные выбросы не превышают природных возможностей по их поглощению и нейтрализации.
— В.Путин: Россия на практике будет добиваться углеродной нейтральности своей экономики, и мы ставим здесь конкретный ориентир – не позднее 2060 года. Повторю то, о чем уже говорил: сбережение климата – это общая задача, задача всего человечества. Предстоит большая, безусловно сложная, напряженная работа с привлечением широкого круга специалистов, руководителей компаний, общественных объединений и государств. При этом климатическая повестка не должна становиться орудием для продвижения экономических и политических интересов отдельных стран. Нам вместе нужно создать единые для всех, понятные, справедливые, прозрачные правила климатического регулирования, которые будут действовать на глобальном уровне. В их основе должна лежать реальная забота о климате, понимание роли и вклада каждой страны с помощью взаимно признанных моделей учета и мониторинга выбросов и поглощения парниковых газов. Важно следовать принципам технологической нейтральности, то есть объективно учитывать углеродный след разных видов генерации.
Та же атомная энергетика, от которой начали отказываться в Европе, привел пример Владимир Путин, вредит окружающей среде даже меньше, чем солнечные панели. А атомные станции обеспечивают сегодня 21 процент российской энергии. Еще 20 процентов — гидростанции, 40 процентов — газ и меньше 20 процентов приходится на уголь и другие виды топлива. Среди промышленно развитых стран российское влияние на климат и так самое низкое, ниже, чем в тех же США. Причем отказываться полностью от так называемого «грязного» топлива не обязательно. Ведь выбросы можно очищать.
— А. Новак, вице-премьер правительства РФ: Потому что мы думаем не только о хайпе, но об энергобезопасности. И, в первую очередь, энергобезопасности своей страны, обеспечения поставок на внутренний рынок необходимых энергетических ресурсов и, конечно, учитывая наши конкурентные возможности обеспечения поставок на внешние рынки для обеспечения той же энергобезопасности стран, которые нуждаются в этом.
Иными словами, забота о природе не может подменять заботу о людях, которым требуется электричество и тепло. Российский подход к этой теме позволит полностью изменить весь существующий мировой энергобаланс. Но на Западе, кажется, не приемлют полутонов
— Х.Гэмбл: Многие говорят, что Россия не делает достаточно для того, чтобы стать безуглеродной страной. Грета Тунберг сказала недавно «бла-бла-бла» о тех усилиях, которые предпринимает ряд стран. Что Вы можете об этом сказать?
— В.Путин: Давайте посмотрим тоже без всяких политических клише реально на то, что происходит. Вы говорили о готовности России увеличить поставки энергоресурсов в Европу, ну и в мире. Так вы хотите, чтобы мы увеличили, или не хотите? Если хотите, то мы должны это добыть. Или нет? Электричество же не берется из розетки.
А добывают в России ровно столько топлива, сколько заказывают покупатели и сколько можно доставить. Но требуя от нашей страны больше газа, европейские чиновники в то же время запрещают его доставку по тому же «Северному потоку – 2», строительство которого, между прочим, уже завершилось. И поставки можно начать уже через считанные дни. Одного этого было бы достаточно, чтобы сбить ажиотажные цены на газ, в которых, кстати, опять же обвиняют Россию.
— В.Путин: Но «Газпром» не получает этих денег: ни 2000 за тысячу кубов, ни 1500, ни 1225, как сегодня. Он-то продает по долгосрочным контрактам в привязке к ценам на нефть. Германия получает не по 2000, не по 1500, а по 250, 230, максимум – по 300 долларов за тысячу кубов. «Газпром» даже теряет. Если бы продавал на споте, получал бы 1200 за тысячу кубов, а он 250–300 получает. Конечно, такие страны ‒ наши основные потребители, ‒ как Германия, пусть низко поклонятся Герхарду Шредеру в ножки за то, что сейчас Германия получает не по тысяче или тысяче пятьсот, а по триста.
Герхард Шредер, бывший канцлер Германии, был одним из тех, кто поддержал прокладку первого «Северного потока», благодаря которому немцы как раз и чувствуют себя увереннее в преддверии зимы. Второй «Северный поток» мог бы подарить уверенность и всей остальной Европе.
— Р. Дадли, председатель Oil and Gas Climate Initiative: «Северный поток-2» необходим, это надежный источник газа, он нужен Европе, как и другие источники, но этот проект должен был начать работать несколько лет назад.
Однако несколько лет европейцы потратили на борьбу с проектом, формально декларируя заботу об Украине, чтобы она могла и дальше получать российские деньги за транзит, несмотря даже на то, что этот маршрут длиннее и дороже, чем «Северные потоки».
— Х.Гэмбл: После 2024 года вы готовы продлить свои обязательства по прокачке газа через Украину?
— В.Путин: Это тоже чисто экономический вопрос. На 10 процентов в этом году увеличен объем прокачки, сверх наших контрактных обязательств. Пусть спасибо хотя бы скажут. Вместо этого одна ругань только в наш адрес слышится. А когда Европа нам и всем говорит о том, что мы сокращаем, уходим от углеводородов, но при этом вы должны после 2024 года еще неизвестно сколько, 100 лет, качать через Украину, вы чего, в своем уме или нет? Давайте сядем, положим карты на стол, откроем их, все посчитаем. Готовы мы или нет? Ответ положительный: готовы. Нужно все считать.
В той же европейской Венгрии, кстати, уже посчитали и выяснили. В новом контракте, подписанном в конце сентября, указали маршруты поставок российского газа через «Турецкий поток» и через Австрию. Так не только выгоднее, но и надежнее. Ведь украинская труба не ремонтировалась 30 лет и изношена более чем на 80 процентов.
— П. Сийярто, министр иностранных дел и внешней торговли Венгрии: Мы знаем, что украинский маршрут требует серьезной реконструкции, но этим не занимаются. Поэтому мы отвергли предложение о поставках газа через Украину, потому что мы должны думать об энергетической безопасности нашей страны, и это наше решение.
Подход, который, возможно, кому-то на той же Украине и показался несправедливым, но в прагматизме ему точно не откажешь. А главное, он понятен. Собственно, Россия и предлагает выстраивать сотрудничество на понятных всем принципах и с учетом национальных интересов.
В чем интересы нашей страны, уже после пленарной сессии Российской энергетической недели Владимир Путин объяснил в интервью журналистке CNBC.
— Х.Гэмбл: Проблемы сыплются как из рога изобилия. А на Ваш взгляд, какая самая серьезная проблема на сегодняшний день?
— В.Путин: Для нас самая главная проблема и самая главная задача, которую мы должны решить, – это подъем доходов граждан страны. Это долгосрочная задача. Мы не собираемся действовать популистскими методами, но именно на базе качественного роста экономики мы и собираемся решать основные социальные задачи, в том числе увеличение доходов российских граждан и решение второй очень важной для нас проблемы ‒ демографической.
Россия сосредоточена на решении внутренних проблем, а не на создании проблем другим. Судя по тому, что переспрашивать на эту тему президента Хедли Гэмбл не стала, возможно, этот посыл ей все же оказался понятен. И хорошо бы, если не ей одной.