Корреспондент Первого канала отправился в таежную экспедицию увидеть, как добывают нефть
Финансовые кризисы случаются, а нефть была и останется кровью экономики, ведь область ее применения простирается далеко за пределы энергетики. Многое из того, что окружает нас, сделано из нефти. А у России очень богатая история ее промышленной добычи — куда богаче, чем у той же Саудовской Аравии. Сегодня технологии позволяют извлекать нефть со дна Ледовитого океана, из самых глубоких недр, выкачивать черное золото из камня. Кстати, золото это далеко не всегда бывает черным. Каким еще? Где и как его ищут?
Дорога в сибирских лесах точно выбрита тонкой полосой, уходящей в горизонт. Проехать здесь можно только зимой, когда морозы сковывают болота. Они повсюду. Для того чтобы наладить дорогу через Иртыш, нужно нарастить лед — с 40 сантиметров до метра. Туда, за туманы, отправляются вовсе не за запахом тайги.
Буровая установка, высота 54 метра. Отечественное производство. В центре так называемое «сердце буровой». Кабина бурильщика. Рабочее место больше напоминает кабину пилота. Он следит за глубиной, давлением, по приборам наблюдает за всем, что происходит под землей. А за тем, что над землей, при помощи видеокамер.
Долото бурит скважину до первой точки, полкилометра. Здесь происходит фиксация — погружается специальная металлическая труба, так называемая обсадная колонна, чтобы не было обвала. Бурение продолжается. Следующая точка — километр. Еще одна колонна. Глубина зависит от месторождения, скажем, три километра до нефтяного пласта. Он, к слову, чаще неширокий, от 10 до 30 метров. И здесь главное — не проскочить.
При вертикальном бурении труба заходит прямо в пласт, но площадь маленькая. Более эффективное — горизонтальное бурение, когда труба загибается и проходит по пласту вдоль от одного до трех километров. Далее по всей длине простреливаются отверстия. После насос начинает выкачивать нефть.
«Текущий забой составляет 4039 метров. Здесь мы бурим, а долото у нас находится где-то 1,5 километра отсюда, где-то в тайге», — рассказывает начальник управления буровых работ Андрей Кузьмин.
Конечно, глубоко под землей вовсе не нефтяные реки, пристроил насос и добывай. Выкачивают нефть из камня. Вот образцы породы, называется керн. Нефть в ее порах, которые настолько мелкие, что глазом и не увидеть. Именно этот камень на глубине нескольких километров и рассекает долото. На бурение одной скважины уходит около месяца.
Вообще, скважина как человек, говорят нефтяники. Вот папка, так называемое «дело», что-то вроде паспорта: год бурения, глубина. А вот что-то наподобие медкнижки, куда вносятся текущие параметры, например, то же давление.
Нефть бывает разной, в том числе и внешне: желтая, зеленая и даже, как вода, прозрачная. Такая, конечно, встречается нечасто: мы привыкли к совсем другому маслянистому образу.
Пахнет как обычный бензин. Еще в XIX веке, когда из нефти делали только керосин, Дмитрий Иванович Менделеев предсказал ее будущее, написав: «Сжигать нефть все равно что топить печь ассигнациями. Уж слишком много в ней химических элементов, которые могут пойти в дело».
Сегодня из нефти делают буквально все: куртка — синтетические ткани, каска — пластмасса. Дрон. И даже аспирин и жевательная резинка. И вот так «кровь земли», которую добывают вдалеке от больших городов, и правда, превратилась в «хлеб промышленности». Великому ученому, который увидел во сне свою таблицу, такое и не снилось.
После нефтепереработки ее производные становятся неотъемлемой частью большинства вещей, которые нас окружают. Стоит только оглядеться! Компьютеры так вообще процентов на 80 из нефти.
«В зависимости от той специфики, как мы будем нефть перерабатывать, получится тот или иной продукт. Помада, в ней, безусловно, тоже есть частичка тех продуктов нефти, очищенная специальным образом, облагороженная», — рассказывает главный технолог нефтеперерабатывающего завода Наталья Жаворонкова.
С первым баррелем, поднятым на поверхность, главным вопросом было и остается: сколько ее там, далеко ли до последней капли нефти? И всякий раз нефтяной прогноз почти как прогноз погоды.
«Когда я тоже учился, это было с 1970 по 1975 год, тогда нам говорили, что у нас запасов на 20-25 лет. Сейчас прошло с тех пор 40 с лишним лет, а запасов стало на 30 лет у России. Фактических запасов достаточно много, мы их каждый год приращиваем; примерно сколько отбирается, столько ставится на баланс новых месторождений нефти и газа», — говорит ректор Российского университета нефти и газа имени И. М. Губкина Виктор Мартынов.
Растет и экспорт нефти. Советский исторический максимум — 144 миллиона тонн в 1988 году побит. В прошлом году Россия экспортировала 267,5 миллионов тонн. Вырос и экспорт нефтепродуктов, в их числе битумы, кокс, воски, бензол и прочее; в 2019 году это 157,9 миллионов тонн. Советский максимум все с том же 1988 году — 62 миллиона тонн.
Скачок произошел отчасти благодаря развитию промышленности в последние годы — вторичной переработке. Вместе с тем освоение новых месторождений и той же Арктики, где, по некоторым подсчетам ученных, находится до 40% мировых запасов, развитие современных технологий — точнее, глубже, быстрее — позволяют и в XXI веке повторить менделеевское «будущее за нефтью».