Александр Лукашенко о ситуации в Белоруссии, оппозиции, своих планах и связях с Россией

Большое интервью Александра Лукашенко. Его собеседники представляли пять стран — Белоруссию, Россию, Украину, Казахстан и Молдавию. Общение длилось около четырех часов. Ситуация в республике и вокруг нее, кто стоит за протестами, международные дела и, конечно, отношения Москвы и Минска. 

Вопросы белорусскому президенту задавала и наш корреспондент Наталья Юрьева.

— Н. Юрьева: Вы неоднократно заявляли, что Белоруссия проводит многовекторную внешнюю политику. Если за многовекторность брать 100%, то сколько процентов отводится России?

— А. Лукашенко: Молодец. Вы не экономический факультет заканчивали? Трудно сказать, вообще вряд ли это можно так оценить. Но если уж очень настаиваете, я как экономист, занимавшийся статистикой, должен Вам сказать в этом случае, что лежит в основе. Если товарооборот и наши связи, я думаю, процентов 80 — это Россия. Если взять экономику, военные вопросы, политический, дипломатию и прочее, замены России нет. То есть я всегда был нацелен на самые близкие отношения.

— Н. Юрьева: Вы ездили в СИЗО и общались там с оппозиционерами. Какие лично для себя выводы Вы сделали? И будете ли продолжать такую практику?

— А. Лукашенко: В СИЗО ездить? Пока я не планирую. Для меня очень важно было увидеть этих людей. Не вникая в нюансы, скажу главное: мы договорились, что мы ведем дискуссию на равных. Я их каждого предупредил: президента здесь нет. То, что они предлагали — абсолютно свободное ценообразование, уход с рынка в России, прозападные. Их же программа было опубликована. В НАТО, автокефальная церковь, белоруссизация, нет русскому языку и прочее. Я им сказал. Первое. Я это уже где-то слышал. Второе. Слава богу, что вы не пришли к власти, вас народ бы в течение года выкинул с этой власти. Он бы никогда не согласился на ту политику, которую вы предлагаете этому народу.

— Н. Юрьева: Когда политический кризис в Белоруссии закончится?

— А. Лукашенко: Какой политический кризис? У нас что, каких-то органов власти нет? Вы имеете в виду, что в прошлые выходные у нас полторы тысячи милиция разогнала? В эти планируется? Возможно. Когда, Вы хотите сказать, они закончат здесь ходить? Они спят и видят дотерпеть, довести людей до весны, что вот погода изменится. Возьмите, в конце концов, посмотрите, как финансируется. Они уже на карточку начали нашим протестунам, боевикам перечислять деньги. Мы взяли это под контроль — взвыли. Вы финансируете эти фонды из Литвы, Польши, как обычно, не знаю, с Украины есть или нет. Они оттуда перебрасывают им деньги уже напрямую, поэтому вынуждены были прекратить в этот раз.

— П. Кужеев: На каком уровне у Вас происходит диалог с Владимиром Зеленским, который сказал, что к Вам будет обращение просто Александр Лукашенко, без слова «президент»?

— А. Лукашенко: Я не думал, что он на это способен. Володе Зеленскому сейчас надо опасаться, чтобы его кто-нибудь не назвал просто Зеленским, а не президентом. По-моему, все к тому идет. Надо умудриться, чтобы за полтора-два года обвалить доверие к себе со стороны народа. Поэтому грубо скажу: чья бы корова мычала, а Зеленского — молчала.

— Н. Юрьева: Президентский срок в Белоруссии пять лет. Каким Вы видите политическое будущее по истечении этого времени?

— А. Лукашенко: Вся суть в том, что у нас неограниченные сроки президента, у нас нет двух сроков. Все будет зависеть от ситуации в Беларуси. Если она будет спокойная, нормальная, мы примем Конституцию, проведем перевыборы на всех уровнях, всех структур власти, и я думаю, что на это 5 лет не понадобится.

— Н. Юрьева: А сына Вы к политике готовите?

— А. Лукашенко: Ни один мой сын после меня не будет президентом. Ни один. А младшему еще 30 лет по нашим законам. Президентом с 35 лет может. Ему сколько сейчас? 16. Как время есть? Я это время, 20 лет, президентом точно не буду. Мне кажется, что и пять лет я не буду. Мне кажется, запишите, что и пять лет я не буду, исходя из той конструкции, которую я пытаюсь выстроить. Ну четыре с половиной буду.