Аналитическая программа «Однако» с Максимом Соколовым
Однако, здравствуйте. В конце августа естественны приветствия типа "Здравствуй, школа!", а равно "Первый раз в первый класс". Именно этими приветствиями уже второй день как занимаются высшие государственные мужи России.
Программа модернизации образования, предложенная еще в начале лета Центром стратегических разработок Германа Грефа, предполагает постепенный переход средней школы на двенадцатилетнее образование и отмену вступительных экзаменов в вузах. Их заменит единый госэкзамен – аттестация, по результатам которой выпускники получат право на бесплатное высшее образование. По оценкам экспертов, его получит только треть выпускников, набравшая наиболее высокий рейтинг при аттестации. Будет также пересмотрен набор обязательных школьных дисциплин - последний раз он пересматривался 40 лет назад. Члены Госсовета высказываются за бесплатное среднее образование, но "нестандартные учебные заведения", в поддержку которых они также выступают, должны быть платными. Пока же учителям в школах уже к ноябрю в два раза повысят зарплату.
Собственно, ради повышения учительских зарплат уже стоило затевать все мероприятие. Оклады учителей непристойно низкие, а человеку с непристойно низким окладом трудно быть статусной фигурой у себя в районе, в поселке, в деревне. Постыдная учительская нищета началась, конечно, не вчера. И 40 лет назад учителя тоже были нищими, но тогда нищей была вся страна, и учительская нищета так не бросалась в глаза. В 70-е годы при общем росте доходов населения началось быстрое отставание доходов социальной сферы от производственной, я уж не говорю про теневую, а про пертурбации последнего десятилетия что и говорить. В слабом государстве со слабой валютой всегда в наихудшем положении оказываются бюджетники, а из всех бюджетников хуже всех приходится тем, кто даже не в состоянии грозить своему слабому государству - то есть учителям, врачам, работникам культуры. Это при том, что экономия на образовании – это один из самых худших видов экономии.
Однако, кроме учительских зарплат, есть еще другая проблема. Весьма высокое относительно многих других стран качество отечественного образования во многом держалось на инерции совсем даже не советского, а еще досоветского периода, на общем традиционализме родителей и, соответственно, их детей-школьников. Этот традиционализм основывается на вере в то, что ученье – свет, а неученье – тьма, что прилежная учеба – это шанс выбиться в люди. Короче – на том, что образование – это большая ценность, за которую и можно, и нужно платить усердным трудом, прилежанием, зубрежкой, наконец. Высокий авторитет и школы, и учителя в огромной степени базируется на вере в благодетельность образования.
КИНО "Доживем до понедельника": "И долго мы будем вертеться? Знаешь, почему не пишется? Потому что туман в голове. Кто ясно мыслит , тот ясно излагает".
Но со временем этот традиционализм размывается – и у нас, и во всем мире. Знаменитая на Западе студенческая революция 1968 года имеет еще одно название – "революция троечников". В какой-то момент массами овладела та революционная идея, что для обучения не нужен ни авторитет учителя, ни готовность ученика прилежно трудиться, а нужно совсем другое – чтобы учиться было весело, легко и приятно. Зубрежка – дело утомительное, а нужна атмосфера творчества. Учащихся стали завлекать и развлекать. Отсюда и пошли различные реформы образовательной системы, основная идея которых выражена еще А.С. Пушкиным в первой главе "Евгения Онегина":
"Monsieur l’abbe, француз убогой,
Чтоб не измучилось дитя,
Учил его всему шутя:
Не докучал моралью строгой,
Слегка за шалости бранил
И в Летний сад гулять водил".
За последние пятнадцать лет методика француза убогого приобрела большую популярность и у нас. Оно бы и хорошо, беда лишь в том, что есть передовые страны, где эта методика получила еще лучшее развитие и где дети совсем уж не измучены процессом усвоения знаний. Так вот, эти передовые страны вынуждены все больше импортировать специалистов из тех стран, где учащихся мучают зубрежкой. Из России, в частности.
Сегодняшние педагогические посиделки государственных мужей хороши уже тем, что методика француза убогого там не получила стопроцентного одобрения и ревнителей народного просвещения призвали к большему консерватизму.
А вот к чему призывает своих и чужих подданных президент Белоруссии А.Г. Лукашенко, в последнее время понять уже совершенно невозможно.
Как провокацию со стороны оппозиции в преддверии президентских выборов расценил президент Белоруссии Александр Лукашенко появление видеозаписи с утверждениями о его причастности к исчезновению ряда известных политиков. В ответ Лукашенко потребовал от российских телеканалов дать объективную информацию об этом инциденте. В противном случае, сказал Лукашенко, определенные "каналы не будут работать после выборов на территории Белоруссии". Лукашенко уверен, что все равно эти выборы выиграет, и его оппонентам, как и всем, "придется жить с этим президентом". Он заявил, что намерен "до 9 сентября терпеть, а после навести порядок, как во Франции, или по образцу США, или, если хотите, по образцу России".
На первый взгляд, обещание насчет 9 сентября совсем уж странное. Франция, Соединенные Штаты и Россия – весьма разные страны, и порядки в них тоже разные. Что такое франко-американо-русский порядок, который обещает навести в Белоруссии Лукашенко, понять довольно трудно.
А все-таки можно. Если перевести количество бесследно исчезнувших в Белоруссии политиков общенационального уровня на американский, на французский, на российский масштаб пропорционально численности населения этих стран, то во Франции за последние пять лет – будь там белорусские порядки – должно было бы исчезнуть около 50 политических деятелей. В России и Америке – около сотни. Этого, однако, не произошло. При всем глубоком различии в политическом и общественном устройстве Франции, России и Соединенных Штатов, их объединяет и нечто общее. В этих странах не принято, чтобы оппозиционные политики исчезали пачками, и никто об их судьбе больше ничего не знал. Если Александр Григорьевич хочет, чтобы и в Белоруссии это не было принято, такую тягу к наведению порядка можно только приветствовать.
Покуда в Белоруссии идет настоящая политическая коррида, и грозен Александр Григорьевич, он рвет и мечет, в Москве Лужков Юрий Михайлович озаботился проблемами натуральной корриды.
Русская академия развлечений "крайне недовольна" запретом мэра Юрия Лужкова на проведение португальской корриды. Это "цирковое шоу с участием крупного рогатого скота", как определили его организаторы, планировалось провести в спорткомплексе "Олимпийский" с привлечением зарубежных тореадоров. По предварительным оценкам, если коррида все же не состоится, ущерб от срыва мероприятия составит порядка полутора миллионов долларов. Организаторы только ждут официального документа от Лужкова о запрете корриды, чтобы подать на мэрию в суд.
Прежде Лужков относился к бою быков более благосклонно. Четыре года назад тогдашний редактор официальной газеты столичной мэрии товарищ Полятыкин издал посвященную Лужкову хвалебную книгу под названием "Тореро в кресле мэра", и Юрий Михайлович ничего не имел против того, чтобы предстать в образе отважного Эскамильо.
КЛИП "Тореадор"
Теперь тореро в кресле мэра отвратился от жгучей иберийской забавы и возбранил проведение корриды. Оно, пожалуй, и правильно, но вот беда. Что делать, если в рамках интеграционных процессов Русская академия развлечений захочет устроить в спорткомплексе "Олимпийский" популярную среди джигитов и батыров Средней Азии молодецкую забаву под названием "козлодранье", заключающуюся в том, что конные батыры бьются меж собой за тушу козла. При всей любви к интеграции мэр будет вынужден запретить также и цирковое шоу с участием мелкого рогатого скота.
Однако, приятно, что в роковом для России августе политические проблемы – тьфу, тьфу, чтоб не сглазить - все больше сводятся к шоу с участием крупного, а равно и мелкого рогатого скота. Вот и всегда бы так. До свидания.