Хореограф Борис Эйфман отмечает 75-летие
За гранью возможного и до невозможности красиво — это о творчестве одного из самых талантливых хореографов нашего времени, создателе невероятно яркого театра, школы и неповторимого стиля. Увидишь его спектакли на сцене, и с первых движений становится понятно — так может только Борис Эйфман и его труппа, для которых, кажется, нет ничего невозможного в пластике и выражении чувств языком балета. Эйфману сегодня 75, он полон идей, эмоций, его творческие порывы перерастают в великолепное действие, аналогов которому в мире нет.
«Я прихожу на репетиции, хуже или лучше, но нет пустых репетиций. Бывает так, что, сочинив сегодня, я прихожу на следующий день и, просматривая материал готовый, переделываю абсолютно на 100%», – рассказывает Борис Эйфман.
На его репетициях не тяжело — мучительно сложно. Часами они на сцене, он в зале, могут отрабатывать мимолетное движение. Немножечко за гранью, говорят об Эйфмане коллеги. Человек, который создает и точно знает, что хочет, он сам и его зритель.
«Если бы я знал, где находится источник всех идей, всех решений, то, конечно бы, мне легко жилось на свете. Я нажимал бы кнопочку. Знаете, кликнул и получил ответ. Но нет такой кнопочки», – признается народный артист России Борис Эйфман.
Поклонники называют его театральным волшебником. Ведь это Эйфман доказал нам — классика и хип-хоп, джазовые ритмы и бешеная энергетика бальных танцев, современный балет может быть таким. А ведь в 70-е, когда молодой хореограф ушел из Вагановского училища создавать свой особый театр, его эксперименты раздражали худсовет. Каждый раз в высоких партийных кабинетах он слышал: «Борис Яковлевич, заканчивайте! Хватит вот всей этой хореографии. Это не наше, не советское».
«Если бы так говорили красиво. Говорили погрубее. Называли что это не хореография, а порнография. Когда труппу отпускали за границу, а меня не отпускали в последний момент, говорили актерам: если спросят, где Эйфман, говорите что он заболел», – расказывает художественный руководитель Санкт-Петербургского театра балета Бориса Эйфмана.
А он признается: если и был болен, то только балетом. Его работы всегда очень личное. Спектакль «Роден» – о трагичности жизни скульптора-гения. «Эффект Пигмалиона» и «Страсти по Мольеру». Глубокие истории о людях и том, какой ценой рождаются шедевры.
Танец эмоций. Внутренний надрыв артиста, чтобы холод по коже и тепло на душе. От невозможного к оригинальному, хореограф Эйфман каждую секунду в поиске. Вы еще сами не знаете, на что способны вы и ваше тело, не устает говорить он артистам.
«Мы научились понимать по глазам все. Борис Яковлевич, когда их так прикрывает, мы понимаем, что нас задержат подольше», – рассказывает Мария Абашова, солистка Санкт-Петербургского театра балета Бориса Эйфмана.
«Мы не похожи ни на один балетный театр в мире. Мы очень индивидуальны», – говорит сам Борис Эйфман.
Вся его жизнь – театр. Но без собственной сцены. Труппа выступает на арендованных площадках. Он знает, каким будет Дворец танца. В Петербурге под него уже выбрали место и готов проект. Работает академия – не конвейер, профессиональная школа зажигает будущих звезд. И отдельный детский театр – давняя мечта, ставшая реальностью.
«Они чувствуют себя артистами, это уже не школьники, это уже артисты», – рассказывает Борис Эйфман.
Признанный мастер, каждой творческой находке он и сам радуется как ребенок. И ведь, кажется, в этом ритме так легко перегореть. Но для Эйфмана лучший отдых наедине с самим собой, когда мысли складываются в новые образ, такие простые и сложные одновременно: «Знаете, это большая привилегия. Я хочу быть достойным этой привилегии. И поэтому очень стараюсь, очень стараюсь быть достойным».