Мирное детство в воспоминаниях рожденных в победном 1945-м: Алексей Рыбников
«Ровесники Победы». Спецпроект Первого канала — к 9 Мая. Алексей Рыбников, композитор, подаривший нам пронзительную музыку «Юноны и Авось», родился в 1945-м, в Москве, а рос под Сталинградом, изуродованным войной. Детство — и счастливое, и тяжелое. Послевоенное. Победное...
Алексей Рыбников, композитор
Я рос в Дубовке рядом со Сталинградом. В 4 утра тебя будят бабушки и волочат буквально, иногда там дедушка и на руках носил целый километр до того места, куда привозят хлеб. Потому что хлеб выдавали конкретно на душу человека, в руки выдавали. Вот на руки выдавали. Нельзя сказать, у меня есть маленький ребенок где-то там, дайте для него хлеба. Нет. Маленький ребенок должен быть представлен. И вот эти дети орущие и вот эта очередь, в четыре утра это было, потому что хлеб привозили к пяти утра. Мы ждали, ждали и вот этот долгожданный хлеб мы получали.
Ужасное было, непередаваемое ощущение, которое вызывало у меня тогда ужас и сейчас, когда люди без ног, на деревянных тележках с такими шарикоподшипниками ездили по улицам, старались иногда чем-то подрабатывать. Но иногда им просто люди помогали, давали деньги.
Атмосфера была достаточно тяжелая, потому что радость, опьянение победы уже прошло за какие-то там три-четыре года, и вот эти последствия, ну и, конечно, Сталинград тоже был, вы представляете, в каком состоянии через три-четыре года после войны. Эти руины, это не просто для меня фотографии черно-белые какие-то, это картины, которые стоят перед глазами.
Полгода жил в Москве, полгода жил в Дубовке под Сталинградом у своей бабушки. Москва. Коммуналка 10 метров вчетвером живем, питаемся кое-как. А счастье огромное. Потому что любили друг друга все.
«Темная ночь» любимая, одна из любимых моих песен. Вот. И другие тоже, конечно. Песни я эти любил. Потому что в них была настоящая душа, настоящее сердце. Именно те военные, это до слез было, просто до слез.
Было общее, как вам сказать, ощущение признания итогов войны, что мы все вместе объединились и победили общего врага.
Продюсер Джозеф Папп в Америке, который хотел ставить «Юнону и Авось» на Бродвее, он в морской пехоте был, он воевал, и вот с ним мы говорили про войну. Он рассказывал разные истории, это была точка соприкосновения, точка как бы дружеских отношений между нами, где мы друг друга прекрасно понимали.
Я помню, когда это был первый парад. Знаете, почему запомнил? Потому что мы с папой были на площади Маяковского, и туда шли уже вот эти ракеты. А он говорит: «А я помню (а он ветеран еще и Гражданской войны был), что это был за парад тогда! Какие-то тачанки, на каких-то телегах везли пулеметы, все, у него было сравнение. Он помнил еще тот парад, а потом вот это.
И, конечно, для нас было доблестью пристроиться к какой-то колонне и пройти по Красной площади к ужасу всех наших мам, бабушек и пап, потому что мы исчезали, что угодно могло случиться. Но это было, как вам сказать, для нас это была радость. В общем вот искренний патриотизм, который был прямо вот с детства, мы и гордились тем, что у нас страна-победитель, мы гордились всем нашим Советским Союзом. Это было вот с самого раннего детства.